По лесу гуляли грибники. Ворошили, расковыривали палками какие-то кочки, срезали редкие сыроежки и подосиновики, бросали их в плетеные кузовки. Грибов было мало, а грибников много. Они тут уже толпой прошли, выгребая все под метелку.
— Смотри-ка, тут опята были, — показала женщина на пень, вокруг которого разбегались кругляши срезанных ножек грибов. — Много было!
— Я же говорил — раньше вставать надо! Люди вон поднялись к первой электричке и до нас все собрать успели! Вечно ты копаешься!
Побрели дальше.
Но домой, если что, можно вернуться с полными лукошками, потому что на платформе местные всегда продают грибы, раскладывая их кучками на расстеленном полиэтилене.
— Смотри, это что такое?
— Выбрось. Это ложный опёнок.
Дальше пошли.
— А Витька с Мишкой где? Куда делись эти шалопаи?
Оглянулись.
— Да вон же они!
Витька с Мишкой, присев на бугорке, что-то увлеченно вертели в руках. Хорошо бы белый гриб. Но это был не белый гриб, это был белый айфон последней модели.
— Вы чего это тут? — Папаша сгреб сыновей за шиворот, приподнял, тряхнул. — А ну, дай сюда!
Те с явной неохотой отдали свою находку.
— Где взяли?
— Там, — кивнули они куда-то в сторону.
— Где «там»?
— В машине. Там машина стоит. Пустая…
На машину пацаны набрели случайно. Они бы мимо прошли, только в машине никого не было, а дверца — нараспашку. И музыка на полную громкость играет. Ну как тут не остановиться! Они постояли, поглазели, не удержались — сунули головы в салон.
— Ух ты!
Машина была навороченная, со всеми возможными прибамбасами и примочками.
— Класс! Давай внутрь сядем.
— Ты что?! А если хозяин придет, он так нас… Нам…
— Да ничё, не придет. Мы быстро — сядем, посидим и убежим. Никто не заметит!
Оглянулись воровато. Никаких хозяев не увидели. И вообще никого. Лес кругом. И только где-то далеко дорога. Значит, можно…
— Ну, давай, чего трусишь?
— Я трушу? Ничего я не трушу! Сейчас возьму и залезу!
Витька набрался храбрости, встал на ступеньку, поднялся и плюхнулся на водительское сиденье. Уселся поудобнее, покрутил головой. Покрутил баранку.
— Чего? — вопрошал с улицы Мишка. — Чего там? Как? А?
— Здóровско! — Витька смотрел сверху вниз на младшего брата, ощущая себя почти новым русским.
— Ты чего там один? Я тоже хочу покрутить! Пусти меня! — захныкал Мишка. — Пусти-и-и!
— Сейчас, сейчас…
Витька потрогал все рычажки, пощелкал всеми переключателями, осмотрелся по-хозяйски. Заметил на приборной доске айфон.
— Ух ты!
— Чего там, чего? — забеспокоился, запрыгал Мишка. — Мне покажи!
— Вот. — Витька продемонстрировал айфон. — Видал?! — Нажал какие-то кнопки, экран засветился. — Пошли посмотрим! — Витька выпрыгнул из машины, побежал в лес.
Мишка за ним.
— И я, и я хочу-у-у…
Айфон был новенький и наверняка дорогущий.
— Балбесы, — сказал папаша, раздав каждому по заслуженной затрещине. — Показывай, где взяли.
Братья уныло побрели вперед.
— Вон туда… Там…
Машина, точно, стояла на опушке — очень приличный джип, в котором и папа с удовольствием бы сам посидел, рычажки попереключал. И дверца была открыта.
Отец подошел, сунулся внутрь.
— Где телефон лежал?
— Вон там, — показал Витька.
Отец положил айфон на место.
— В следующий раз возьмешь чужую вещь — ноги вырву и туда засуну, где до того ремнем пройдусь! — пригрозил он. — Смотри-ка, ключи!
В замке зажигания, верно, болтались ключи.
— Зинка, глянь! Чего-то здесь не то. Дверца нараспашку и ключи.
— А ты гудни, может, хозяин услышит?
Точно.
Отец семейства нажал на клаксон. И держал его довольно долго.
По опушке, по лесу разносился тревожный, резкий гудок. Но никто не подошел. Что-то здесь не так — не бросают открытые машины с айфонами и ключами зажигания в замке.
— Слышь, Зин, давай посмотрим вокруг.
— Да ну его, пошли отсюда! А то ввяжемся в историю, потом не выпутаемся! Вечно ты приключения себе ищешь!
— Молчи, дура! Может, человеку помощь нужна, может, ему плохо стало! Мы по-быстрому.
Разошлись в стороны. И почти сразу же:
— Зинка!
Жена подошла, ахнула, закрыла рот рукой.
— Ой, ужас какой!
— Где, где ужас?! — закричали, побежали «ужас» смотреть Витька с Мишкой.
— А ну, брысь отсюда! — гаркнул папаша. — Зинка, убери детей. Неча им тут глазеть!
Мать подхватила упирающихся, выворачивающих головы братьев и потащила их подальше.
— Да… — сам себе сказал папаша, оглядываясь по сторонам. — Дела!
Перед ним, привалившись спиной к стволу дерева, сидел мужчина. Очень прилично одетый. Рядом на земле валялось охотничье ружье. А голова… А головы у мужчины почти не было — только рот и подбородок. А всё, что выше, — снесено выстрелом из ружья.
На стволе дерева была видна запекшаяся кровь и еще какие-то серые ошмётки.
— Вот тебе и сходил в лес по грибочки! — тяжко вздохнул несостоявшийся грибник, который вместо грибов нашел себе приключение на то самое место, из которого грозил Витьке ноги выдернуть.
Права была Зинка, хоть и дура!
Шестнадцать часов спустя после происшествия
По стволам деревьев были растянуты красные предупреждающие ленты, хотя ходить здесь было некому. В стороне мялись какие-то полицейские и люди в штатском. Кто-то что-то мерил рулеткой. Кто-то фотографировал. Чуть поодаль стоял горе-папаша. Говорил:
