Джонатан Найт бросил взгляд на белый, обтекаемой формы селектор и поморщился: значит, эта Мак-Донаф уже здесь. Ничего приятного это ему не сулило.
Он мысленно выругал агента по недвижимости Боба Зиммермана за то, что тот направил ее именно к нему. Вице-президент корпорации «Геркулес» не обязан лично вести переговоры с арендаторами.
Джонатан встал и подошел к окну. Вдали смутно вырисовывались скалистые холмы, огораживающие Сан-Диего с северо-востока, — их неприветливый вид словно повторял выражение его помрачневшего лица. Обычно это зрелище его успокаивало. Но не теперь, когда ему предстояла встреча с этой особой.
Зиммерман сказал, что она угрожала обратиться в общество защиты прав животных.
— Пусть обращается куда угодно, — обрушился Джонатан на злополучного агента. — Защитниками животных «Геркулес» не запугаешь.
Однако с активистами этой организации лучше не связываться. Все, что от него требуется, это уделить скандальной особе несколько минут времени. Но это ни в коей мере не извиняло Зиммермана. Он должен был уладить такое простое дело сам.
Этот простак, наверное, ее просто пожалел. На прошлой неделе Зиммерман минут пятнадцать уламывал Джонатана по телефону, когда узнал, что ей не продлят срок аренды. Судя по его словам, она работала в своей маленькой парикмахерской для собак не покладая рук.
Джонатан не собирался проявлять сочувствие. Он, как никто другой, уважал труд. Но в реальном мире для успеха нужно не только трудолюбие, а еще и способности, и мозги. Ее дело просто не дотягивало до остальных четырех предприятий, арендовавших помещения в здании на Фэй-авеню. Это становилось ясно при первом же взгляде на ее витрину.
Он снова сел и положил ноги на стол. Вот прекрасный повод, чтобы отказать в продлении аренды. Но не истинная причина.
Джонатан уже больше года назад обещал одному из остальных арендаторов от нее избавиться. К сожалению, первая попытка не удалась. Но теперь, когда истекал срок аренды, он, наконец, сможет сдержать слово.
После звонка Зиммермана ему пришло в голову, что если мисс Мак-Донаф докопается до настоящей причины отказа, то от нее можно ждать неприятностей. Поэтому он перед встречей просмотрел данные о ней, занесенные в компьютер, в поисках слабых мест — на тот случай, если придется вступить в схватку.
Она была молода — двадцать семь, то есть всего на девять лет моложе, чем он сам, но в данном случае — это все равно что сто. Он считал, что все женщины моложе сорока — это дети, неспособные к успешной коммерческой деятельности в жестоком мире предпринимательства. Однако она всегда исправно платила по счету, а ее дело развивалось и приносило доход.
Подавив в себе легкое чувство вины, он опустил ноги на пол и нажал кнопку на селекторе.
— Пригласите мисс Мак-Донаф, пожалуйста.
Потом Джонатан откинулся на спинку стула и попытался представить себе посетительницу. Если она любительница животных, значит, наверняка маленькая и коренастая, с мальчишеской стрижкой и скучным, как прошлогодняя сводка новостей, лицом.
Этот образ не вязался с мягким мелодичным голосом и южным акцентом, услышанными вчера вечером в телефонной трубке, но он не позволил воспоминанию разрушить нарисованную им картину. Она, конечно же, вегетарианка. Разве не все эти любители животных вегетарианцы? И она, скорее всего, пустит слезу, когда он даст ей от ворот поворот. Джонатан заранее накачивал себя, чтобы не проникнуться к ней сочувствием, не дать себя разжалобить и изменить решение.
Когда открылась дверь красного дерева, он нарочно не встал, не желая ее обнадеживать, и сидел с непроницаемым выражением лица.
Появившаяся женщина словно сошла с обложки модного журнала. В ней было чуть не шесть футов роста, а высокие каблуки добавляли еще несколько дюймов. Под белым шерстяным костюмом изысканного покроя его опытный взгляд угадывал формы, достойные участницы конкурса красоты. Она приехала в Калифорнию из Южной Каролины — штата, издавна славившегося красавицами.
Темно-белокурые волосы — цвета песчаных холмов, которые он видел из своего окна на исходе лета, — небрежно падали на плечи. У нее был упрямый, резко очерченный подбородок, а в живых синих глазах светилась решимость.
Джонатан вдруг почувствовал интерес, не имеющий ничего общего с темой предстоящей деловой беседы, и раздраженно сдвинул брови. Где же его хваленая самодисциплина, если его может так взволновать вид женщины, пускай даже и баснословно красивой женщины, которая с полной очевидностью пытается пустить в ход свою внешность?
Легкое беспокойство, которое он недавно ощущал, исчезло без следа. Любой человек, который выглядит как мисс Мак-Донаф, не нуждается в сочувствии. И нет никакой причины ее жалеть, испытывать чувство вины. Разделаться с ней совсем несложно.
Он выпрямился и еще больше нахмурился, чтобы выглядеть как можно более неприступным.
Карли сверху вниз смотрела в карие глаза Джонатана — такие темные, что они казались черными.
«Этот человек способен грызть цемент, если понадобится», — подумала она, стараясь успокоить дыхание. Какая бы паника ни царила в душе, лицо должно сиять приятной улыбкой. Слишком многое зависело от этой встречи, чтобы поддаваться нервозности.
