Это подлинный дневник, написанный собственной рукой вором в законе по кличке Самсон. В издательство его принес сотрудник ФСИНа в качестве «справочника» по вопросам тюремных правил и законов. Подлинность дневника не оставляет сомнений, когда читаешь подобные фрагменты: «Есть хлеб без воды оказалось просто невозможно. Намокнув, он липкой массой застревал в горле, где, как цемент, прилипал к небу. Поэтому возле так называемого крана, а точнее из огрызка трубы с вентилем, сразу образовалась очередь. Кто пил прямо со струи, другие набирали воду в кружки. Вода текла тонкой струйкой в час по чайной ложке, и ждать приходилось долго…»
Мы решили его издать. Без купюр и почти без сокращений – в том виде, в каком он был написан.
О чем эта книга? Почти всю свою жизнь, начиная с шестнадцати лет, вор в законе Самсон провел за колючей проволокой. Сев по «малолетке» за мелкую кражу, он так и не сумел порвать с «зоной». Более того, воспитанный на воровской романтике 60-х годов, он тупо следовал криминальным законам, медленно, но верно поднимаясь по иерархической лестнице уголовного мира. Венцом его «карьеры» стало посвящение в «воры в законе».
Однако по прошествии многих лет он вдруг начал понимать, что воровские идеи – отнюдь не тот идол, которому стоит поклоняться. И тогда он взялся за перо, пытаясь подробно и честно рассказать о своей никчемной жизни и объяснить сыну, почему он так нелепо распорядился своей судьбой. Он каялся, отрекался от воровских понятий и морали, надеясь последние годы своей жизни провести в кругу семьи. Но единственная в его жизни женщина, мать его ребенка, умерла, так и не дождавшись спокойной семейной жизни. Самсон рассчитывал хотя бы сына уберечь от тех страшных ошибок, которые наделал сам, но Ярослав скончался на операционном столе, получив смертельное ранение в бандитской разборке. В одиночестве, с пустой душой и разбитым сердцем умирал Самсон в тюремной камере. Последней его мыслью было: «Как же не хочется умирать вот здесь, на нарах…».
Все, что от него осталось, – этот дневник…
Он еще не знал, что пишет в никуда. Что любимая женщина, потеряв единственного ребенка, не вынесет горя и тихо истает, как церковная свечка во время последней службы. Что его сын, который появился в его жизни спустя четыре года после рождения и ради которого он пытался истолковать свою непутевую, как выяснилось, жизнь, доверяя бумаге сокровенные мысли, внезапно умрет под скальпелем хирурга, получив смертельную рану в бессмысленной разборке.
А ведь именно ему в последние годы своей лагерной жизни Самсон, вор в законе, человек авторитетный по ту сторону колючей проволоки, старался передать все то, чему научила за годы отсидок тяжелая лагерная судьба. Сам того не подозревая, он в меру своих сил стремился уберечь сына от тех ошибок, которых вдоволь натворил за свою жизнь.
И вот все оказалось тщетным. Говорят, есть высшая несправедливость в том, когда дети уходят в мир иной раньше своих родителей. Самсон пережил своего сына на несколько лет. И все его заповеди оказались никому не нужны. Даже ему самому. Потому что дети – это предисловие к нашей будущей жизни. Но никак не послесловие…
«Здравствуй, сын!
Когда ты будешь читать это письмо, меня уже, скорее всего, не будет на свете. Страшная неодолимая болезнь завладела моим организмом, и я знаю, что дни мои сочтены. А как бы мне хотелось увидеть тебя взрослым… Но, если уж так случилось, что нам не суждено поговорить, я решил написать тебе письмо. Возможно, когда ты его прочтешь, то по-другому посмотришь на жизнь своего отца да и на жизнь в целом. Находясь между жизнью и смертью, я все чаще прокручиваю прожитые годы и понимаю, что многое хотел бы изменить, но, увы, это невозможно. Тогда я решил рассказать тебе о том, что, возможно, пригодится тебе в жизни, и ты не повторишь моих ошибок. Ты знаешь, я в последнее время все чаще вспоминаю один случай из своей жизни, когда мне пришлось присутствовать при последних минутах одного старого, очень уважаемого вора в законе. Тогда он произнес слова, которые каждый из присутствующих истолковал для себя по-своему. Он сказал, что весь тот криминальный авторитет, который он завоевывал всю сознательную жизнь, ничего не стоит против настоящих радостей жизни: семьи, ребенка, настоящего человеческого уважения.
«Я большую часть своей жизни, – с горечью произнес он, – провел за решеткой, добиваясь какого-то положения в преступном мире, который основное общество в лучшем случае не принимает, а в худшем отвергает напрочь. А вместо этого я мог бы жить с любимой женщиной, воспитывать своих детей, но всего этого я лишился из-за дурацких принципов, которым следовал всю свою жизнь. Она не приносит ничего, кроме страданий и лишений, поэтому советую вам как можно скорее отказаться от этих призрачных идеалов и жить нормально, по-человечески, получая от каждого мгновения настоящую радость».
Тогда многие, в том числе и я, поскольку был зеленым и неопытным, приняли слова умирающего вора за предсмертный бред. Но вот сейчас, когда сам оказался на его месте, я понял, что тогда его слова были не чем иным, как самой настоящей правдой человека, который понял для себя, в чем истинный смысл жизни…
