С трех языков

С трех языков

В рубрике «С трех языков. Стихи». Лирика современных поэтов разных поколений, традиционная и авангардная.

Ильма Ракуза (1946) в переводен с немецкого Елизаветы Соколовой, Морис Шапаз (1916–2009) в переводе с французского Михаила Яснова, Урс Аллеманн (1948) в переводе с немецкого Святослава Городецкого, Жозе-Флор Таппи (1954) в переводе с французского Натальи Шаховской, Фредерик Ванделер (1949) в переводе с французского Михаила Яснова, Клэр Жну (1971) в переводе с французского Натальи Шаховской, Джорджо Орелли (1921), Фабио Пустерла (1957) и сравнивший литературу с рукопожатьем Альберто Несси (1940) — в переводах с итальянского Евгения Солоновича.

Жанр: Поэзия
Серия: Иностранная литература, 2013 № 11
Всего страниц: 9
ISBN: -
Год издания: 2013
Формат: Полный

С трех языков читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

С трех языков. Стихи

Ильма Ракуза

© Перевод с немецкого Е. Соколова



Ильма Ракуза [Ilma Rakusa] — знаменитая писательница и литературовед. Родилась в Южной Словакии в 1946 году. Отец — словенец, мать — венгерка. В пятилетнем возрасте Ракуза переехала в Швейцарию. Окончив гимназию в Цюрихе, с 1965 по 1971 годы училась славянской и романской филологии в Цюрихе, Париже и Ленинграде. В 1971 году защитила кандидатскую диссертацию по теме «О мотиве одиночества в русской литературе». Помимо собственного творчества, Ильма Ракуза переводит с русского, французского, сербохорватского и венгерского языков. Среди переведенных ею авторов Чехов, Цветаева, Ремизов, Пришвин, а также Дюрас, Кертес и другие. В 1991 году Ракуза была удостоена переводческой премии Петрарки. В 2009-м — премии Адельберта фон Шамиссо, вручаемой писателям, родившимся за пределами немецкоязычного пространства, но пишущим на немецком языке. Наконец, в 2009 году ее книга «Ближе к морю» [«Mehr Meer»] получила Швейцарскую книжную премию, главную литературную награду Конфедерации. В настоящий момент русский перевод этой книги готовится к печати в «Издательстве Ольги Морозовой».

Перевод выполнен по предоставленной автором рукописи.


Лето
Вспыхнув, небо две вещи высказало:
вот и ноченька душная близко
вот и час долгожданной воды
Пересохла земля уже
в жерле жуткой жары
Жадно влагу везде
ищет племя цикад
изможденно обвисла листва
только вечером облачко вроде
да по ночам свысока на балконе
надежда: сияет огнями
Воскресенье
Второй уже день молчит
телефон. Жду я или не
жду? Солнце крадется вокруг
дома, бел как снег куст
на склоне. Упадок? Нет. Это
жуки сверкают и свет ложится
в тени. Все зеленеет. Ветер
холодно щиплет траву. Я
садовник себе. Так вперед же
в благодать моей кожи. Бережно.
Нежно. Но без опаски.
Сентябрь
Затхлое воскресенье. Телефон
молчит. Снежный воздух в саду.
Холод. Месяц девятый отныне
стареет фатально, бесцветно. Уже
поздно. Слишком, наверное. И
сыро. Ягоды на рябине птиц не
пугают нисколько. Ствол березы
от дятлов не скрыть. Повсюду
лишайники. Грабли. Стулья в саду
вялы и белы. Больше не нужен
стол. Пустота наступает. Приказ.
Туман
Пока еще здесь лента дороги
пока еще белым сияют стволы берез
пока еще стадо пасется пятнистых коров
и шерстистых овец
но надолго ли
пара клубы поднимаются
вверх бесцветность видна их
бурлящее море нас
прямо сейчас
сейчас
наперерез поглощает
Свет
Свет листьям клена
китайского
нежно привержен
а в зелени сочной вокруг
он безучастно
играет
в одиннадцать
карты сданы
идет все путями своими
гребень собака
свет солнца
Вверх или смерть
Лежат они или стоят. Качаются тоже
нередко. Словно нехотя, с протянутой
рукой. Мелочиненайдется, бормочет
высохший рот. Каждой копейке рады,
когда борода вся в клочьях. А кожа,
как шкура. Колени с трудом управляются
вверх по ступенькам метро. Подайте.
Право на право. Молвит их больной беспокойный
взгляд. Пока не подломятся ноги. Опять
новый день. Мы не тонем. Мы рвемся вверх.
Легко говорить. Когда наверху смерть.
Если бы
Если бы стало меньше
пустынь и бойцов
армий и жадных дельцов
фанатиков и подлецов
эпидемий и ложных побед
клоак и бараков
изгнанников и голодных
мерзнущих и бездомных
сирот и продажных девиц
слепцов и изношенных лиц
мусорных свалок и ядов
страстей и неверных взглядов
страхов и катастроф
убийц и воров
ростовщиков и лжецов
брошенных и одиноких
Если бы стало больше
дельфинов и китов
оленей и языков
детских игр и ледников
глетчеров и заповедников
песен и диких лесов
урожаев и почек здоровых
водохранилищ и прерий
отважных и аборигенов
мудрецов и спортсменов
добрых и миролюбивых
любящих и любимых
крепких семей и врачей без границ
космополитов и мастериц
хранителей и обычаев
и надежды неограниченно.
Рифмы против страха
Лист приголубь
поцелуй пса
уста храни
жалей леса
гребень смири
рифмуй с собой
сон наряди
выглади боль
книгу качай
рюмку склони
воздух люби
шаль оттени
в море вглядись
чувствуй траву
чаду не лги
не ешь жратву
учись во сне
пиши как есть
пекись о дне
срок назначь здесь
выправь рукой
стой и спеши
не проморгай
снегом кружи
дверь отвори
зови войти
себя дари
чуткость расти
сердце пытай
в поля пустись
но отдыхай
мира коснись

Морис Шаппаз

© Перевод с французского М. Яснов



Морис Шаппаз [Maurice Chappaz, 1916–2009] — выдающийся поэт и писатель, лауреат многочисленных литературных премий, в том числе Большой премии Шиллера и Гонкуровской премии за поэзию (1997), кавалер французского ордена Искусств и словесности, автор более 40 книг, переводчик Вергилия и Феокрита. Супруг известной писательницы Коринны Бий (в Швейцарии их пара была не менее знаменита, чем союз Арагона и Эльзы Триоле во Франции). Перепробовал массу профессий: работал на радио, сотрудничал в журналах, трудился на семейном винограднике, участвовал в строительстве плотины Гранд-Диксанс, вдохновившей его на создание «Песни Гранд-Диксанс» [«Chant de la Grande-Dixence», 1965]. Много путешествовал, побывал в Лапландии, Непале, Тибете, Ливане, России. Наиболее известные поэтические сборники Шаппаза: «Зелень ночи» [«Verdures de la Nuit», 1945] и «Панихида» [«Office des marts», 1966]; высоко ценится его поэтическая проза: «Великие дни весны» [«Les Grandes Joumees de printemps», 1944] и «Завещание Верхней Роны» [«Testament du Haut-Rhône», 1953, премия Рамбера], а также «Портретные зарисовки жителей Вале: легенда и истина» [«Portraits des Valaisans en légende et en vérité», 1963].


Еще от автора Ильма Ракуза
Мера моря. Пассажи памяти

В своих воспоминаниях Ильма Ракуза следует за маленькой девочкой, какой она была сразу после окончания Второй мировой, когда оформлялись новые политические и культурные контуры Европы. Она – дочь матери-венгерки и отца-словенца. Жизнь ведет ее из словацкого городка через Будапешт, Любляну и Триест в Цюрих, а оттуда – еще дальше на Восток и на Запад: в Ленинград и Париж. Повсюду оставаясь чужой, девочка находит себя сначала в музыке, играя на фортепиано, а затем, открыв Достоевского, в литературе. И еще – в движении: в многочисленных путешествиях и прогулках.


Рекомендуем почитать
Голубка в клетке

Новелла "Голубка в клетке", написанная в духе новелл Боккаччо, почти пародийна. Рассказывая о благородстве двух друзей — веронца Балдуипа и неаполитанца Альберто, Кальман Миксат ведет повествование с легкой иронической улыбкой на губах.  Повесть особенно интересна для понимания противоречивого порой творчества Кальмана Миксата еще и потому, что в ней Миксат, склонный к некоторой романтизации старого венгерского дворянства, беспощадно расправляется с такими его представителями, которые в его время составляли верхушку продажного столичного чиновничества.


Гибель «Марии»

Т. Есютин, сам в прошлом моряк — рядовой матрос линейного корабля «Императрица Мария» — в своих воспоминаниях рассказывает о гибели линкора от взрыва, совершенного на корабле немецкими шпионами-диверсантами, о дальнейшей участи команды и об истинных виновниках гибели мощного корабля русского флота.


«Совок» вспоминает свою жизнь

Сергей Кара-Мурза собрал в этой книжке свои воспоминания, начиная с военных лет, в которых глазами ребенка, а потом молодого и взрослого человека увидены некоторые стороны советского жизнеустройства. Такое лирическое восприятие не дает, конечно, целостной картины, но дополняет и оживляет объективное описание главных структур советской цивилизации.


Авиация и космонавтика 2008 04

Техническое и новостное обозрение аэрокосмической отрасли. Оставлены только полные статьи и заметки.


Когда Бабуля...

Ноэль Реваз [Noelle Revaz] — писательница, автор романов «Касательно скотины» [«Rapport aux bêtes», 2002, премия Шиллера] и «Эфина» [ «Efina», 2009, рус. перев. 2012].Ее последнее произведение — драматический монолог «Когда Бабуля…» — рассказывает историю бесконечного ожидания — ожидания Бабулиной смерти, которая изменит все: ее ждут, чтобы навести порядок в доме, сменить работу, заняться спортом, короче говоря, чтобы начать жить по-настоящему. Как и в предыдущих книгах Реваз, главным персонажем здесь является язык.


С трех языков

Поэтичные миниатюры с философским подтекстом Анн-Лу Стайнингер (1963) в переводе с французского Натальи Мавлевич.«Коллекционер иллюзий» Роз-Мари Пеньяр (1943) в переводе с французского Нины Кулиш. «Герой рассказа, — говорится во вступлении, — распродает свои ненаглядные картины, но находит способ остаться их обладателем».Три рассказа Корин Дезарзанс (1952) из сборника «Глагол „быть“ и секреты карамели» в переводе с французского Марии Липко. Чувственность этой прозы чревата неожиданными умозаключениями — так кулинарно-медицинский этюд об отварах превращается в эссе о психологии литературного творчества: «Нет, писатель не извлекает эссенцию, суть.


Бородино

Открывается номер коротким романом Герхарда Майера (1917–2008) «Бородино» в переводе с немецкого Ирины Алексеевой.Это роман-элегия: два друга преклонных лет, гость и хозяин, бродят по маленькому городку в виду Юрских гор, мимоходом вспоминая прошлое и знакомых, по большей части уже умерших. И слова старого индейца из книги, которую хозяин показывает гостю — камертон прозы Герхарда Майера: «„Что такое жизнь?“ Это свечение светлячка в ночи. Это вздох буйвола зимой. Это маленькая тень, скользящая по траве и исчезающая на закате».


Сец-Нер

Фрагмент романа Арно Камениша (1978) «Сец-Нер». Автор пишет на ретороманском языке и сам переводит свои тексты на немецкий. Буффонада, посвященная «идиотизму сельской жизни». Перевод с немецкого Алексея Шипулина.