Временами казалось, что ночное дежурство никогда не закончится. Дайана уже три часа сидела за рулем и кружила по тихим, пустынным дорогам в окрестностях пригорода, не в силах побороть усталость, так и не отпустившую ее после короткого трехчасового сна. Целый день она провела в суде, пытаясь вздремнуть в так называемом кресле, которое на самом деле являлось одобренным отделом снабжения орудием пытки. Ее вызвали в свободное от дежурства время, и Дайана с утра прождала своей очереди, чтобы свидетельствовать против одетого словно рэппер, заумного интернетовского аса, державшего себя нагло с того момента, когда она подошла к его сияющему черному «порше», заметив, что он проехал на красный свет и чуть не сшиб велосипедиста.
Дайана так и не проронила ни слова, и когда судья отпустил ее, поспешила домой, незадолго до шести легла в кровать и постаралась уснуть. В десять тридцать вернулась в управление, сидела в комнате для совещаний и, пытаясь справиться с отяжелевшими веками, пила вторую чашку кофе. Сержант напоминал собравшимся, что, не исключено, по городу рыщет маньяк со стволом сорок пятого калибра под передним сиденьем и ждет, чтобы его задержали, и уж тогда он выместит на полицейских всю накопившуюся злобу. Сила гравитации одержала верх, и глаза Дайаны закрылись. Она тряхнула головой, сделала новый глоток, набрала полный рот кофейных зерен, прожевала и проглотила. Это должно помочь. Сержант продолжал гнусавить:
— …следует соблюдать осторожность…
Дайна почти три года выслушивала подобные наставления — с тех самых пор, как офицер Ренфро завербовал ее в студенческом городке Техасского университета в Болтоне, когда ей не было двадцати одного года.
— Уэллман! — окликнул ее сержант. — Вы с нами?
Дайана поспешно разлепила глаза и, услышав грубоватый мужской смешок коллег-полицейских, выпрямилась.
— Так точно, сэр, — кивнула она. От безуспешных попыток уснуть на стуле в суде ломило спину.
«Какие там маньяки? — сонно думала она. — Не маньяки, а сограждане-идиоты наносят реальный урон полицейским».
Дайана проехала «Севен-илевен»[1] — аванпост стандартного питания на раздвигающейся границе города, неоновый свет лился с рекламных щитов «Супермегагалп слерпиз», миновала пустую темную автостоянку. Днем, во время обеденного перерыва, здесь собирались строительные рабочие, чтобы набить животы приготовленными в микроволновке чили-догз и выкурить «Мальборо». Решила завернуть, но при мысли о еще одной чашке кофе пришла в ужас — ведь ее дежурство не перевалило даже за середину.
— Два часа ночи и никаких происшествий, — пробормотала Дайана и повернула налево.
Этот путь должен был вывести за границы района, туда, где доживали свой век сельскохозяйственные фермы. Наверное, глупость: ее могли застукать за пределами зоны ее патрулирования. Но она не собиралась сильно удаляться из своего сектора — как в прошлый раз, когда, встретившись с Ренфро, проскочила чуть не половину города. Вот это настоящая глупость, однако больше ничего подобного не повторялось.
Озеро Болтон находилось совсем близко, ночь стояла тихая, и Дайана знала, что через десять минут возвратится туда, где ей надлежало быть. А в случае вызова по времени ответа не удастся определить, что она покинула зону ответственности. В общем, абсолютно безопасно.
Свернув на тянувшуюся вокруг озера узкую каменистую дорогу, Дайана выключила фары и поехала медленно. Ей нравилось, как лунный свет, отражаясь от раскрошившегося белого камня, освещал путь, словно она двигалась по настоящей Луне, а когда черепаха или какая-нибудь рыбешка всплывала на поверхность озера, разбегался по воде причудливыми завитками. После заката прошло уже много времени, однако Дайана чувствовала исходившее от молодой весенней травы тепло.
А затем она различила какое-то движение. Или подумала, что различила движение. Вскоре поняла, что это и в самом деле движение. Впереди, примерно в двадцати футах, кто-то метнулся поперек дороги; в той точке к ней примыкала узкая тропинка, выводившая к излюбленному месту сборища подростков, приходивших сюда пообжиматься с девчонками, покурить травку и попить пива. Но обычно к этому часу все давно уже расходились, на вытоптанной траве оставались пустые мятые алюминиевые банки да пыль под зонтиками дубовых крон. Может, на сей раз здесь продолжали тусоваться особенно упертые?
Дайана включила фары и успела заметить нырнувшую в заросли фигуру, а внутренний голос, не уставая, твердил ей, что она находится не на своем участке. Надо послать все к чертям и возвращаться к себе. Но тут что-то не так: она же видела, это не подросток. «Пусть происходит все, что угодно, а ты отправляйся на свою территорию». Но ей показалось, что-то не в порядке: человек не был похож на подростка. Дайана машинально регистрировала информацию: белый мужчина, лет тридцати пяти, среднего телосложения, ростом примерно шесть футов. Шатен. С бородой. Одет в синие джинсы и темно-синюю майку. Во что он обут, она не разглядела. Подобное Дайане хорошо удавалось. Преподаватели академии восхищались ее способностью наблюдать и запоминать. Сокурсники-мужчины смеялись над ней, когда во время учебных обысков она заявляла, что немаловажную роль играет интуиция, но именно интуиция подсказывала ей сейчас: дело нечисто.