Я не люблю людей, которые всегда говорят правду. Есть в этом неприятная заносчивость. К счастью, таких людей на самом деле не существует. Есть только люди говорящие, что они всегда говорят правду. И это их первая ложь. Мы понимающе киваем в ответ и с улыбкой отвечаем: я тоже. Верительные грамоты обманщиков можно считать врученны-ми.
Нас возмущает, как правило, только грубая ложь и мало кто решается воевать с иллюзиями. Некоторые, напротив, сознательно пестуют их и оплакивают каждую утраченную. Возможно, с последней иллюзией мы расстаемся в последнюю минуту жизни. А может быть, с этой минуты просто начинаются другие иллюзии.
* * *
Одна девушка, некая Н. считала себя неотразимой и очень умной. И то, и другое было иллюзией. (Второе больше). И она постоянно улыбалась своей красивой улыбкой. А у молодого человека, некого М., сложилось впечатление, что эти улыбки имеют прямое отношение к нему. (Иллюзия, они относились к миру в целом, на который девушка смотрела счастливым взглядом юности). И он стал улыбаться ей в ответ. Это маленькая путаница все же не помешала им найти общий язык. Девушка все время говорила о себе, а молодой человек отвечал ей, тоже все время говоря о себе. На основании этого они каким-то образом решили, что у них одинаковый взгляд на мир и природу вещей. Эта иллюзия была прямо пропорциональна их интересу к самим себе, на котором зиждился в свою очередь их интерес к партнеру. Два эгоиста — вполне гармоничная пара. Кто-то даже сказал, что любовь, это эгоизм вдвоем. (И, до некоторой степени, эгоизм вдвойне, добавим уже от себя) А потом они расстались, потому что иллюзии взаимопонимания пришел конец. Возможно, кто-нибудь из них слишком много ел, а зарабатывал при этом мало.
Но природа не терпит пустоты и на месте прежней иллюзии, каждый обзавелся своей новой. У молодого человека теперь была иллюзия разбитого сердца, а у девушки иллюзия обманутого доверия. Это было очень удобно для обоих, потому что позволяло молодому человеку пить на более законных основаниях, а девушке обманывать других, как бы мстя за свой обман. (Я всегда говорил, что жизнь устроена прекрасно!)
На почве развивающегося алкоголизма М. у знакомых возникла иллюзия о его никчемности, что само по себе жестоко по отношению к человеку с иллюзией разбитого сердца. А для девушки не все обманы сходили гладко. Поэтому у обоих возникла иллюзия жестокого и равнодушного мира, в котором они страшно одиноки. Молодому человеку скоро повезло, он оказался после одного из тяжелейших запоев в палате городской больницы, где при всем желании не мог пожаловаться на одиночество. Выписавшись, он поехал в деревню к своему дедушке ради поправки здоровья. У дедушки было две иллюзии — коммунизм и пчелы. Он считал, что все можно лечить медом и М. сразу спросил, умеет ли дедушка делать медовуху.
Девушка, видя, что ее красота идет на убыль, решила распорядиться ею рационально и вышла замуж за немца. У немца были свои немецкие иллюзии в отношении русских женщин. А у девушки после пяти лет жизни в Германии развилась иллюзия о прекрасной и так глупо покинутой России. Она мечтала жить в самой обыкновенной русской деревне, доить коров и разводить пчел под необъятным русским небом.
В это самое время наш молодой человек, подперев щеку, сидел с папиросой под на-весом, хмуро смотрел, как с необъятного русского неба третий день идет дождь и мечтал о простом: пройти хотя бы метров двадцать по асфальтированной дороге. В мечтах эта до-рога приводила его в красивый супермаркет, где он покупал красивые предметы, садился в красивую машину, не исключено что немецкую — «Мерседес» — и по хорошей (немецкой) дороге ехал и ехал куда подальше от этой непролазной грязи? Это был небольшой населенный пункт, вроде поселка городского типа, в котором наш друг М. считался отчасти даже аристократом, всего лишь потому, что у него когда-то была настоящая городская прописка в настоящем городе, куда местные жители не чаяли попасть. Юноши здесь, на радость военкому, с удовольствием шли в армию, а девушки отправляясь в город, устраивались там в фирмы досуга. Это были два реальные способа выбраться из того пасторально-патриотического рая, в который мечтала попасть наша красавица Н. А еще, проникшимся иллюзией блатной романтики можно было сесть в тюрьму, а тем, у кого не осталось иллюзий просто вышибить себе мозги из дедушкиной двустволки.
М. решил для простоты воспользоваться последним вариантом. И решение это было так твердо, что озарило совершенно новым светом последний день его жизни. Все стало теперь так просто, так оптически ясно, что казалось даже приятным. Вот просто едет трактор. А вот просто плывет облако. Ничего особенного, но почему-то хорошо. И не надо больше ни о чем думать, потому что все кончено. Больше никаких иллюзий. Этот день ему так понравился, что он решил прожить для пробы еще один. Во второй день М., сидя на слабом осеннем пригреве у забора, вспоминал свою трагическую любовь, но она больше не казалась ему трагической, а скорее нелепой. И он улыбался. Потом он взял инструменты и, не спеша, поправил забор, с удовольствием думая, что вот его самого со всеми его глупыми несчастьями завтра уже не будет, а забор простоит еще долго. И в этом было какое-то незнакомое ему прежде очарование. А на следующий день потребовалось помочь старику отвезти мед на базар, и самоубийство снова откладывалось. Мало помалу безыскусность его новой жизни превратилась в некий неуловимый, но прочный смысл. И однажды он понял, что ружье ему больше не нужно.
