Не представляю себе, как я попала сюда… Помню, бежала, ветер в ушах… плакала, кричала, сердце в клочья… Куда бежала, не знаю, но знаю, откуда… Потом вдруг яркий свет, протянутые руки и тепло… Вот так бывало, мечталось, что отец обнимет, спрячет меня на широкой своей груди, уткнешься носом – и не страшно. Вот так тепло стало. Дом… родной дом, в котором и не бывала никогда вовсе. И все… больше ничего не помню.
Разбудили меня голоса. Глаза открыла: вокруг люди и не люди. Все разные, все разговаривают, друг друга еле понимают, но разговаривают. Странно, но страшно мне не было. Ни когда увидела высоченного, одноглазого, трехрукого, зеленого, с тонким свистящим голосом, ни когда со мной заговорила змея с большими грустными глазами.
Не страшно и не удивительно. Да я вообще ничего не ощущала, кроме неземного счастья. Ведь здесь, в чудном этом месте, похожем на зал аэропорта, где разные все собираются вместе, чтобы разлететься вскоре каждый в свое разное куда-то, здесь я увидела Его. Мужчину своей мечты. Того, кого искала в полной безнадежности все свои несколько десятков земной человеческой жизни.
Думаете, наверно, что я встретила этакого красавца, высокого, с голубыми глазами и широкими плечами, обтянутыми белой водолазкой? Честно, я и не увидела сначала, как он выглядит. Просто взгляд поймала и утонула. Таких родных, понимающих, зовущих, ласкающих глаз я никогда не видела. Мечтала только. Потом уж оказалось, что окружает эти глаза вполне симпатичное, немного широкоскулое, располагающее лицо, которое возвышается над вполне стройным, высоким телом. А через некоторое время выяснилось, что это лицо говорит приятным, немного высоковатым для мужчины голосом. Что говорит? Боже мой. Он же со мной разговаривает… Ко мне обращается, а я, ошалевшая от счастья, понять не могу ни слова. То есть слышу же ведь, что слова произносятся на моем родном языке, без акцента и во фразы правильно слагаются, а вот что он говорит? Так, подруга, соберись. Вдох – задержка дыхания, выдох – задержка дыхания. Зажмурились крепко-крепко и:
– Простите, Вы ко мне обращаетесь? К сожалению, я не поняла, о чем Вы меня спросили.
– Я поприветствовал Вас на этой планете и спросил, хорошо ли Вы себя чувствуете, не нуждаетесь ли в чем-нибудь?
Так все началось. Я влюбилась сразу. Не успев спросить согласия у своего сознания и оценить готовность объекта принять мою страсть. Я даже не ныряла в это чувство, я просто увидела его и поняла, что барахтаюсь растерянно в океане любви, нежности, страстной зависимости и… сумасшедшего, опаляющего желания.
Да, вот так! Просто так нынче все повернулось!
Просто жизнь вздрогнула как-то, словно спросонья,
Как-то ритм зазвучал, словно сердцебиенье,
Как-то воздух окрасился в радужный спектр.
Просто жить захотелось совсем не по-детски,
Просто солнце мигнуло мне протуберанцем.
Я тебя ощутила одним лишь мгновеньем
И вошла в сумасшедшую горную реку.
Мне казалось, что он тоже полюбил. Глаза его светились удивленной лаской, руки были мягкими и теплыми, ищущими возможности соприкоснуться.
Я – странная. Там, на Земле, мне часто говорили, что нельзя быть такой открытой. Но здесь, в окружении существ, настолько друг от друга отличающихся, мне стало со своей странностью легко. Я – не странная, я – просто другая. Но вот же ведь и Лэ, та самая грустная змея, – она тоже другая. И Кирал-Миржакин-Син, голубокожий, безволосый волк с планеты К-3876423, – тоже очень другой. Как-то вовсе даже не страшно быть другой среди других. Поэтому, наперекор привычкам земным, я и не задумалась об уместности открытого разговора.
– Я люблю тебя, Ал! Я так люблю тебя! Я совершенно точно знаю, что никогда больше не смогу жить без тебя. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Я люблю тебя с такой силой, что в груди щемит и жжет… Я хочу прожить с тобой долгую, счастливую жизнь.
И, прикрыв глаза в сладостном ожидании ответного признания, услышала:
– Ты – хорошая. У тебя красивые глаза. Ты мне нравишься.
Милые слова… Они подействовали на меня, как ушат ледяной воды… Хорошая? Нравлюсь?
На глаза навернулись слезы… Ну хорошо, наверно, он просто неверно выразился. Сейчас обнимет, прижмет к себе, скажет, что любит… Прижмет к себе… Фантазия вспыхнула одновременно в голове и внизу живота кипящим пламенем… И тут же охладилась сквозящим ветерком из открытой двери. Ушел…
Осознание ненужности своей придавило меня внезапно всплывшим айсбергом. Нелюбимая… нежеланная… – что может быть страшнее, непоправимее?
Немало времени прошло, прежде чем я поняла, что теперь мой удел – холодная, саднящая пустота в груди, звенящее льдинкой в голове слово «нежеланная» и абсолютная неспособность забыть, разлюбить, освободиться.
Я пыталась обидеться на него. Зачем приручил, зачем дал поверить в ответное чувство, зачем ласкал серыми своими бездонными глазами, руки касался, тепло и мягко, – зачем? Но обида не проходила. Он – любимый, лучший, безгрешно-незапятнанный. Все я сама. Сама увидела то, чего нет, сама поверила, сама перешагнула ту самую точку невозвращения, после которой уже нет надежды на освобождение от этой зависимости.
