В аэропорту мы просидели почти три часа.
Когда объявили, что рейс задерживается, тренер, Юр Палыч, завел нас в один из закутков чистой зоны, рыкнул «чтобы все было тихо!», а для убедительности показал кулак, большой, внушительный.
Когда он предъявляет этот аргумент, ослушника ждут реальные проблемы…
Поэтому не случилось никакой движухи, когда Юр Палыч ушлепал в сторону ближайшего бара. Даже братья Коневы, первые заводилы команды, тоскливо глянули тренеру вслед и потащили из рюкзаков планшеты.
Все мы знаем Юр Палыча давно, он нас лет с семи дрессирует, и успешно…
По своему возрасту мы три раза подряд выигрывали область, год назад на чемпионате среди интернатов взяли золото, а сейчас вообще в Сочи летим, на финал первенства России по юношам. Если там все будет чики-пуки, то кое-кто из нас получит шанс на первый в жизни контракт.
И я бы от такого не отказался…
Не то чтобы у нас в Вяземке было так плохо, но детский дом он и есть детский дом, и всякий его обитатель не против удрать куда-нибудь подальше.
– Садись, Васек, – это Антон, наш диагональный – два метра роста, руки как грабли, подача точно из пушки. Уселся на одно из двух свободных мест, а по соседнему выразительно хлопнул.
– Ага, – отозвался я. – Иду.
Мы с Антоном вроде как друзья.
Я уселся рядом с приятелем и вынул из кармана рюкзака планшет – спасибо спонсорам, подарили нам перед самой поездкой на турнир много всего, и форму, и костюмы спортивные, и сумки, и всякую приблуду, чтобы выглядели мы командой, а не случайным сборищем долговязых пацанов.
Ну и планшеты тоже, не «айпады», конечно, попроще, но дареному коню под хвост не заглядывают.
– О, зырь-ка, – сказал Антон. – Че, тут вай-фай должен быть? Покажешь, как, а?
За пределами площадки соображает он куда как медленно и со своим подарком еще не разобрался.
– Покажу, – пообещал я.
Вай-фай и вправду нашелся, бесплатный, но зато не особенно стабильный. Подключился я с третьей попытки, а заскучавший Антон успел задремать, башка набок завалилась, челюсть отвисла, только что не захрапел пока.
Ничего, я и один не заскучаю.
Залез в «ВКонтакте», но Машки в онлайне не оказалось, и я за игру взялся – пираты, сокровища, прочая лабуда, вроде бы ничего особенного, но увлекает отчего-то, сам не знаю…
Когда занемевшую шею разогнул, голос тренера услышав, гляди-ка, уже час прошел, как не было.
– Сидите, обормоты? – вопросил Юр Палыч, после визита в бар слегка побагровевший. – Пойду узнаю, отчего задержка.
Чего тут узнавать, дело ясное – погода, снег идет и ветер сильный, куда тут лететь.
Прошел еще час, братья Коневы успели подраться и помириться, я отыскал пиратскую заначку и перешел на следующий уровень. Но не смог там толком оглядеться, как объявили, что начинается посадка на нужный рейс, и вернувшийся тренер принялся командовать нашей оравой.
Эх, красота, три часа, и будем мы у моря…
Я этого моря ни разу вживую не видел, только на фотографиях и в кино. Но ничего, теперь увижу, и не только увижу, а еще и искупаюсь.
К гейту очередь выстроилась. Мы, как обычно, внимание привлекаем – не тридцать три богатыря, конечно, но полтора десятка одинаково одетых дылд, среди которых я со своими метр восемьдесят пять самый мелкий. Даже либеро наш, Серега, на пару сантиметров повыше будет.
Юр Палыч нас по детдомам целой области собирал.
Стюардесса при нашем входе в самолет глазки подведенные едва не выпучила, улыбочка у нее слегка подмерзлой вышла. Я в свое кресло втиснулся, а вот усевшемуся рядом Антону несладко пришлось – такому, как он, только в бизнес-классе и будет удобно, здесь же коленки едва не до подбородка торчат.
Позади братья Коневы оказались, а это значит – жди беды, подколок и измывательств.
– Экипаж приветствует вас на борту… – загундосило из динамиков, и самолет тронулся с места.
Ремень я пристегнул, шмотки уложил, можно поскучать до взлета.
Прошла мимо стюардесса, один из Коневых потянулся погладить ее по тугой попке, да чуток опоздал и лапнул воздух. Я хихикнул, но тут взревели турбины, меня слегка вдавило в кресло, и что-то неприятно хрустнуло в шее.
Нос самолета ушел вверх, уши заложило, и я поспешно сглотнул.
Потянулся поправить ремень, но не успел – раздался грохот, смешанный с металлическим скрежетом. Меня дернуло вбок, я обнаружил, что вишу на этом самом ремне мордой в проход, едва не уткнувшись в коленки визжащей дамочке.
– Это чо? – спросил Антон.
– Жопа, – ответил сзади один из Коневых.
Самолет закрутило, я мгновенно потерял, где верх, а где низ, успел только вцепиться в ручки кресла. Мелькнула дурацкая мысль – блин, похоже, моря я так и не увижу, не искупаюсь, обидно до ужаса…
Тяжкий удар, хруст и чавканье, вспышка перед глазами.
Я увидел некую фигуру, вроде бы мужскую, без одежды, с какой-то фигней вроде хоккейной клюшкой в руке, с зелеными глазами, похожими на светодиодные фонарики… этот тип мне улыбнулся.
А потом я обнаружил, что лежу на спине.
– Ты чего, Рыжий? – спросил кто-то. – Хватит валяться.
Так, похоже, самолет шлепнулся, но я выжил, ничего даже не болит, что странно… Но кого называют «Рыжим», я не знаю никого с таким прозвищем… или у меня что-то со слухом?
