Сумерки окутали Вашингтон мерцающей лиловой вуалью. Под покрывалом холодного январского вечера, словно тысячи светлячков, мигали фонари.
Был «час пик», и потоки машин запрудили Массачусетс-авеню. На заднем сиденье такси, застрявшего в пробке, сидела Марта Бреннан, рядом с ней — Тони Эшфорд. Они возвращались с приема в британском посольстве.
Вечер показался Марте интересным, хотя и не во всем приятным. С Тони посол и его супруга были обворожительны, и Марте, как его невесте, также досталась полная чаша любезных улыбок и комплиментов. Марта, не привыкшая к такому отношению, чувствовала себя неловко, она предпочитала, чтобы люди хвалили ее за реальные достоинства.
В целом «дружеское чаепитие» оставило по себе смутно-раздражающее впечатление. Ни внешний вид, ни интерьер посольства — огромного здания на Массачусетс-авеню — не располагал к непринужденности. Сэр Артур и леди Люсинда Каррингтон-Смит, милые и доброжелательные люди, были при этом классическими образцами суховатых англичан и явно не собирались ломать возводимые годами внутренние барьеры ради какой-то незнакомки. Они разговаривали с Тони и Мартой так, как могла бы королева на дипломатическом приеме беседовать с президентом Соединенных Штатов.
Марта вздохнула. Она и раньше понимала, что Тони принадлежит к чуждому ей кругу и ведет совсем иную жизнь, — но только сейчас впервые серьезно об этом задумалась. Марта невольно покосилась на сверкающее на пальце обручальное кольцо с крупным бриллиантом.
Сможет ли она приноровиться к образу жизни Тони настолько, чтобы их брак был успешным? Сможет ли остаться собой, сохранить свою личность и карьеру и при этом достойно играть роль миссис Энтони Эшфорд? Особенно если вспомнить, что, хотя к Тони она питает самые дружеские чувства, сердце ее давно и бесповоротно принадлежит другому…
Тони, услышав вздох, повернулся к ней.
— Что-то не так? — заботливо спросил он.
— Нет, что ты! — заверила она.
— Тогда откуда такие тяжкие вздохи?.. Марта, у тебя же руки просто ледяные! Тебе не холодно?
— Тони, со мной все нормально, — ответила Марта. — Немного устала, только и всего.
Со всех сторон слышались гудки нетерпеливых водителей, но это было бесполезно — машины не двигались с места.
— Дорогая, мы можем не ехать на коктейль к Фармингтонам. Найдем телефон, я позвоню и скажу им, что что-нибудь случилось. А потом поедем к тебе или ко мне в отель и отдохнем вдвоем.
Марта покачала головой.
— Я хочу поехать к Фармингтонам, — ответила она.
Марта действительно хотела познакомиться с этой супружеской парой. Фармингтоны, английские друзья Тони, жили в Букингемшире, недалеко от деревенского дома его матери. Когда Марта и Тони поженятся и переедут в Англию, они будут встречаться с Фармингтонами по крайней мере раз в месяц…
Когда они с Тони поженятся. Дата этого торжества была еще неизвестна, но Марта понимала, что до отъезда — а уезжает Тони завтра вечером — он захочет назначить день свадьбы.
— Я тоже хочу, чтобы ты с ними познакомилась, — согласился Тони. — Но, может быть, лучше в другой раз?
Прежде чем Марта успела ответить, пробка рассосалась, и такси рванулось с места.
Фармингтоны жили на Коннектикут-авеню, в квартире, снятой на полгода — именно на этот срок Гай Фармингтон приехал в США с правительственным заданием. Дом был довоенной постройки, и старинный лифт поднимался наверх с шипением и скрежетом.
Когда они вошли в лифт, Тони с беспокойством взглянул на Марту.
— У тебя усталый вид, — заметил он. — Постараемся уйти, как только сможем.
— Посмотрим, как получится, — ответила Марта.
Чем меньше времени до отъезда Тони она проведет с ним наедине, тем лучше. Он непременно захочет назначить день свадьбы, а Марта еще не готова к такому решительному шагу.
Марта жила в Вашингтоне уже три месяца — она приехала сюда по заданию журнала, поручившего ей сделать фоторепортаж о женщинах, занимающих высокое положение в правительстве. Однако работа почти закончена, осталось лишь несколько интервью. После этого придется искать новый заказ — или пойти навстречу желаниям Тони.
Марта тоже арендовала квартиру в Джорджтауне — пригороде Вашингтона. Квартира принадлежала знакомому журналисту, уехавшему на несколько месяцев в командировку в Центральную Америку.
Усилием воли Марта подавила очередной вздох. «Откуда такое уныние? — строго спросила она себя. — Откуда эта непривычная апатия, равнодушие ко всему? Может быть, все, что тебе нужно — поскорее выйти замуж за Тони и пустить корни в Англии?»
Но в это Марте плохо верилось.
Марта бросила взгляд на жениха. Высокий — примерно на дюйм ее выше, — широкоплечий, мускулистый, крепкий, как скала, Тони был образцом английского джентльмена-спортсмена. И в школе, и в университете он прославился как игрок в соккер, он катался на горных лыжах, играл в теннис и превосходно танцевал.
«Он умеет все, что мне так нравится, — напомнила себе Марта, — и все, за что берется, делает на „отлично“».
И еще Тони был нежным и внимательным возлюбленным. Он требовал очень немногого — и только тогда, когда чувствовал, что Марта этого ждет. Порой Марте казалось, что он даже слишком боится ее обидеть. Предыдущие два брака Тони были неудачными: видимо, он твердо решил, что на этот раз не допустит никаких присчетов.
