Пока Элен принимала ванну, у нее прибирали в спальне, поэтому, когда она выходила из ванной комнаты, на туалетном столике уже не было ни ночного крема, ни испачканных бумажных салфеток. В зеркале отражались покрывало без единой морщинки и цветастые диванные подушки. Если день был солнечный, как сегодня, в горячих желтых лучах особенно красиво смотрелись блеклые обои, выбранные в буклете дизайнера.
Она расчесывала свои густые рыжие волосы, когда вошла горничная Элси.
– Мистер Бобби, мэм, – сказала Элси.
– Бобби? – переспросила Элен. – Я думала, он в Чикаго. Подай мне халат, Элси, и приведи его.
Прикрыв полой ярко-синего халата длинные голые ноги, Элен вновь занялась волосами. Высокий светловолосый мужчина в строгом двубортном пальто влетел в комнату, коснулся указательным пальцем ее затылка, не раздумывая, бросился к шезлонгу, стоявшему у противоположной стены, и вытянулся в нем, не снимая пальто. Элен наблюдала за ним в зеркале.
– Привет, – сказала она. – Его только что почистили. Я думала, ты в Чикаго.
– Приехал вечером, – зевнул Бобби. – Господи, как же я устал.
– Удачно съездил? – спросила Элен. – Там какая-то девица поет, кажется?
– Угу, – подтвердил Бобби.
– Ну и как?
– Зажата. Голоса нет.
Элен отложила расческу, встала и пересела в персикового цвета кресло у ног Бобби. Из кармана халата она достала пилку и принялась за свои длинные розовые ногти.
– Еще что? – продолжала она допытываться.
– Да почти ничего, – ответил Бобби.
Он, кряхтя, приподнялся, вытащил из кармана пальто сигареты, потом сунул их обратно, встал, снял пальто и бросил его на кровать, распугав солнечные лучи. Элен не отрывалась от своих ногтей. Бобби снова сел на краешек шезлонга, закурил сигарету и подался вперед. Солнце освещало их обоих, упиваясь ее молочно-белой кожей и равнодушно выставляя напоказ его перхоть и мешки под глазами.
– Не хочешь поработать? – спросил Бобби.
– Поработать? – Она не подняла головы. – Где поработать?
– Эдди Джексон начинает репетиции нового шоу. Я его встретил вчера. Видела бы ты, как он поседел. Я спросил, не найдется ли у него местечка для моей сестры. Он сказал, может быть. И я сказал, может быть, разыщу тебя.
– Хорошо, что ты сказал "может быть", – посмотрев на него, проговорила Элен.
– Что за местечко? Третье слева или еще хуже?
– Не знаю. Все же это лучше, чем ничего, а?
Элен продолжая заниматься ногтями, не отвечала.
– Почему ты не хочешь?
– Я не сказала, что не хочу.
– Тогда почему бы тебе не повидаться с Джексоном?
– Не хочу больше кордебалета. К тому же терпеть не могу Эдди Джексона.
– А-а-а, протянул Бобби. Он встал и подошел к двери. – Элси, позвал он. – Принесите мне кофе!
И опять сел.
– Я хочу, чтобы ты повидалась с ним. Черт, оставь ногти в покое хотя бы на минуту.
Она продолжала работать пилкой.
– Я хочу, чтобы ты повидалась с ним сегодня, слышишь?
– Я не собираюсь видаться с ним ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра, – заявила Элен, скрестив ноги. – Что это ты вдруг решил приказывать?
Бобби кулаком выбил пилку у нее из рук. Элен не взглянула на него и не подняла пилочку с ковра. Она встала, подошла к туалетному столику и вновь принялась расчесывать густые рыжие волосы. Бобби немедленно оказался у нее за спиной и в зеркале нашел ее взгляд.
– Я хочу, чтобы ты сегодня повидалась с Эдди. Слышишь, Элен?
Элен продолжала расчесывать волосы.
– И что ты мне сделаешь, если я не повидаюсь, грубиян?
Он поймал ее на слове.
– Ты, правда, хочешь, чтобы я сказал? Ты, правда, хочешь, чтобы я сказал, что я сделаю, если ты с ним не повидаешься?
– Да, я хочу, чтобы ты сказал, что ты сделаешь, если я с ним не повидаюсь, – передразнила его Элен.
– Не смей паясничать, а то я попорчу твою шикарную мордашку. Лучше помоги мне, – пригрозил Бобби. – Я хочу, чтобы ты повидалась с ним. Я хочу, чтобы ты повидалась с Эдди, и я хочу, чтобы ты согласилась на его проклятую работу.
– А я хочу знать, что ты сделаешь, если я не повидаюсь с ним? спокойно спросила Элен.
– Я тебе скажу, что я сделаю. – Бобби следил в зеркале за выражением ее глаз. – Я позвоню жене твоего грязного дружка и все ей расскажу.
Элен расхохоталась.
– Давай! – крикнула она. – Давай прямо сейчас, дурак! Она и без тебя все знает.
– Знает? Неужели?
– Знает, знает! И не называй Фила грязным! Ты ему завидуешь!
– Грязнуля. Грязный обманщик, – заявил Бобби. – Дешевка. Вот кто твой дружок.
– Приятно тебя слушать.
– Ты когда-нибудь видела его жену? – спросил Бобби.
– Я-видела-его-жену. А что?
– Ты видела ее лицо?
– А что такого замечательного в ее лице?
– Ничего такого замечательного! У нее нет твоего шикарного личика. У нее просто милое лицо. Почему бы тебе, черт подери, не оставить ее увальня в покое?
– Не твое дело! – отрезала Элен.
Правой рукой он схватил ее за плечо, и, взвизгнув от боли, она из своего неудобного положения, сколько было силы, ударила по ней расческой. У него перехватило дыхание, и он торопливо повернулся спиной к Элен и к вошедшей с кофе Элси. Горничная поставила поднос рядом с креслом, в котором Элен недавно приводила в порядок ногти, и выскользнула из комнаты.
Бобби сел, взял чашку левой рукой и сделал глоток черного кофе. Элен за туалетным столиком начала укладывать волосы в прическу. Обычно она носила тяжелый старомодный пучок.
