— Так-так… Вадим Леонидович, значит? Почему нарушаем, Вадим Леонидович?
Вадик подавил мучительный стон и выбрался из машины. Лицо гаишника светилось с интенсивностью светофора — красного, разумеется. Он был горд собой, ну еще бы, чуть ли не федерального преступника повязал. Хотя, возможно, столь насыщенный цвет лица происходил от жары, давно и прочно обосновавшейся в городе и заставлявшей дрожать воздух над раскаленным уже с утра асфальтом, дышащим жаром как сковорода. «Зеленку» и портупею страж законности натянул прямо на футболку, не рискуя получить тепловой удар, одевшись по форме… любимый пост в поселке Заволжский.
— Простите, а что я нарушил? — Вадик твердо решил прикидываться до конца, хотя уже понял — его вынужденный кульбит не остался незамеченным встречной бело-голубой «пятнашкой» с мигалками на крыше. По рации передали…
— Обгон через сплошную линию разметки правилами запрещен, вы не знали? Что везем? — полосатый жезл постучал по доскам борта, ребрами проступающим под синим тентом «Газели».
— Продукты питания. Ира, дай документы! — девушка на пассажирском сидении вжикнула змейкой своего небольшого чемоданчика и протянула целлофановый файл, внутри которого пестрели ровные колонки цифр и наименований в накладных. Сотрудник правоохранительных органов взглянул на них лишь краем глаза, даже не доставая из пластика.
— Тент откройте.
Вадик, шаркая шлепанцами по пружинящему асфальту, понуро поплелся выполнять просьбу инспектора, но тут разглядел среди стартующих со светофора машин своего обидчика.
— Вот его тормозите, это он меня заставил из ряда выскочить! Дорогу не уступил, гад! — инспектор недоверчиво покосился на него, но все же махнул жезлом перед носом наглухо тонированной канареечной «копейки», местами прогнившей до дыр. «Автомобиль» с душераздирающим визгом стертых до нуля колодок, соскочил с асфальта и затормозил на обочине, подняв тучу пыли. Вадик мельком подумал, что хотя бы на посту ребята могли включить поворотники.
— Ну, пошли, посмотрим… — гаишник приглашающе указал на агрегат палочкой, но Вадик и сам был не против пообщаться с «водилой» на другую букву. Тонируются, уроды, до такой степени, что сами ничего не видят…
Двери нарушителя были все еще закрыты, черные стекла подняты — это в жару! — а кузов машины сотрясали мощные басы магнитолы. Инспектор постучал по стеклу водительской двери — и, не дождавшись реакции, потянул за ручку…
И едва успел поймать вываливающееся из-за руля тело. На гаишника снизу вверх уставилась блаженно ухмыляющаяся физиономия молодого парня, в первый момент зажмурившегося от осветившего лицо яркого утреннего солнца, но почти сразу проморгавшегося. Зрачки его могли поспорить по размеру с пятирублевой монетой, но и без этого Вадик уже сообразил, в чем дело — слишком характерно пах дым, густыми клубами рванувший из салона на улицу. Убитое в ноль тело, поддерживаемое инспектором за плечи, идиотски хихикнуло, сделало глубокую затяжку — и сдавленным от сдерживаемого дыхания голосом предложило гаишнику:
— Дерни, братишка… вещь! — инспектор отпрянул, когда ему в лицо потянулась наполовину высаженная «козья ножка», темная от пропитывающей ее слюны. Водитель, лишившись поддержки представителя закона, ударился затылком о бровку асфальта и каким-то невероятным кульбитом выкрутился из-за руля на дорогу, умудрившись не только ничего не сломать, но, по-видимому, даже не ушибиться; это вызвало у него новый приступ веселья.
Рывком распахнулась задняя дверь — из машины пыталась выбраться соплюшка лет шестнадцати. Ей это не удавалось, помимо плохой координации сильно мешали руки удерживающего ее парня, очевидно, еще не переставшего соображать, а также валяющиеся на полу многочисленные бутылки, то и дело лезущие под высокие каблуки… заикнулась музыка, выключенная передним пассажиром — и стала слышна тирада девушки, щедро разбавленная многоэтажным матом.
— … не держи меня, сказала! Я щаз этому менту… ! Ты… , урод, ты какого… нас остановил? Ты здесь последний день работаешь… , понял? Ты знаешь, кто у меня папа? Я те щаз твою палку… … .!!!
Инспектор пинком захлопнул заднюю дверь и протянул Вадику документы.
— Счастливого пути, Вадим Леонидович! — и склонился к рации. Выскочившие из «скворечника» его коллеги, несущиеся с дубинками наперевес не разбирая дороги, едва не сбили Вадика с ног, когда он шел к машине.
— Все нормально? — Иришка выглядела немного испуганной, как человек, наслушавшийся историй о милицейском беспределе, но не имеющий личного опыта общения со стражами порядка. Впрочем, ей было от чего пугаться — переднего пассажира, стероидного вида юношу, кинувшегося на инспектора с кулаками, довольно жестко утрамбовывали в обочину ногами и дубинами, нисколько не стесняясь проезжающих мимо поста машин. Пока Вадик ждал окна в потоке движения, молодежь успели уткнуть лицами в землю, общей участи избежала лишь та самая «чья-то дочка», что-то доказывающая инспектору, подпрыгивая на месте от избытка эмоций.
