Доктор биологических наук, профессор Валериан Викторович Лункевич, известный популяризатор всех отраслей естествознания и автор трехтомника «От Гераклита до Дарвина (История биологии в связи с историей культуры)», в последние годы жизни готовил также труд «Подвижники и мученики науки», но смерть не дала ему возможности закончить эту работу.
Составители предлагаемого вниманию читателя сборника извлекли из литературного наследства В. В. Лункевича наиболее законченные материалы, дающие в своей совокупности достаточно яркую и убедительную картину возникновения и развертывания антагонизма науки и религии в досоциалистических обществах. Составители при этом использовали рукопись В. В. Лункевича «Подвижники и мученики науки», его большие книги по биологии и физиологии, антирелигиозные статьи в печати и выступления по радио.
В. В. Лункевич наглядно показывает в этой работе два основных момента.
С одной стороны, все существовавшие и поныне существующие религии освящают и защищают частную собственность и разделение общества на богатых и бедных, на знатных и простолюдинов. Тем самым они неизбежно поддерживают эксплуататоров против эксплуатируемых, именем бога требуя от последних смирения и рабской покорности как духовенству, так и светским властям, якобы «от бога поставленным».
С другой стороны, наука, побуждаемая развитием производства, стремлением людей объяснить и осмыслить жизнь природы и общества, накапливает все больше и больше подлинных знаний о законах вселенной. Эти знания вскрывают всю нелепость религиозных предрассудков и суеверий, библейских легенд о божественном происхождении мира и «ниспосылаемых богом» несправедливостей и зол человеческой жизни.
Тем самым люди науки разоблачают мнимую «святость» эксплуататорских порядков и наталкивают трудящихся на мысль о необходимости бороться за устранение несправедливых общественных отношений и замену их лучшими, основанными на подлинном равенстве всех людей.
В результате религия и наука неизбежно приходят в столкновение, вступают в борьбу друг с другом. В. В. Лункевич ярко показывает изуверскую жестокость представителей воинствующих религий в их борьбе с подлинным знанием, подвижничество и героизм людей науки, людей мысли, ищущей истину.
В этой борьбе выковывается не только научное могущество человека, но и завоевывается возможность революционного преобразования общества, построения коммунизма, в корне устраняющего самую возможность существования религиозных суеверий и предрассудков, религиозной воинственности, нетерпимости и изуверства.
А. М. Лункевич, кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник
Д. М. Браиловский, кандидат экономических наук, доцент
Привет мой вам, богатыри ума,
Вожди людей и мученики мысли,
Чьи звездами горящие сердца
Зовут на бой!
И вам привет, кто бодрствует в труде,
В безвестности… Из сердца моего
Несется в небо крик: «Вам, сильным духом,
Братский привет!»
Ада Негри, итальянская поэтесса
Глава первая. Наука и религия
Всякий раз, как речь заходит о подвижниках науки, перед нами встает один из ярких моментов истории древнегреческой науки.
Далекое-далекое прошлое: от наших дней до него, по меньшей мере, 2500 лет.
Южная Италия. Лучезарное небо. Лазоревое море. Мягкими грядами слегка пенящихся волн набегает оно на сушу. А вокруг — просторная долина, одетая роскошной зеленью и уходящая в глубь страны. За нею высокие горы. Вершины их местами серебрятся снегом. Величественная башня — сейчас единственная свидетельница когда-то бывшего здесь древнего города Элеи — бросает густую тень на пыльную дорогу. По ней спокойно, но бодро шествует старик — в сандалиях, с непокрытой головой с седыми кудрями, обрамляющими морщинистое благородное лицо; взор его, все еще молодой, искрометный, исполнен глубокой думы и непреклонной воли. Рядом со стариком идет его слуга. Он несет в руках кифару (музыкальный инструмент) и нищенский домашний скарб неутомимого странника. Они приближаются к Элее, где предстояло закончить свои дни этому оригинальному старцу: ведь добрые две трети — целых 65 лет! — его большой, содержательной, красивой жизни прошли в странствиях по городам и селам Эллады[1] и ее италийских колоний. Природа наделила его не только талантами поэта и музыканта. Она дала ему глубокий ум, страстное влечение к правде и кипучую энергию, которые он всецело направил на то, чтобы отвращать людей от лжи, откуда бы она ни исходила, и приобщать их к истине, чего бы это ему самому ни стоило.
Вот и сейчас, едва показывается он со своим спутником на площади Элеи, целая толпа слушателей различных званий и состояний мигом окружает его. Старик здоровается, берет кифару и начинает под ее аккомпанемент декламировать свои и чужие стихи; а там, присмотревшись опытным взглядом к слушателям и решивши, что тут есть с кем серьезно побеседовать, заводит речь о мире, жизни и человеке, об одолевающих людей предрассудках и суевериях, о верных способах наладить жизнь разумно и справедливо.
И так везде и всегда по всей Элладе — с вдохновением и успехом. Поэмы о славных героях, городах и странах, захватывающие повести о минувших и грядущих днях, остроумные — то веселые, то ядовитые — стихи, высмеивающие людскую доверчивость и глупость; мудрые речи о богах, природе и ее законах — все это будоражило мысль его слушателей, открывало им новые горизонты, уносило их в какие-то неведомые, но прекрасные дали, отрывая на час — другой от мелочных, будничных забот и тревог.