Мы все являемся просто орудиями в этой бесконечной войне, инструментами в чужих, невидимых руках. И еще не факт, какой из миров более жестокий.
— Молодой человек, не могли бы вы уступить мне место? — Прокряхтела старушка, пытаясь перекричать шум, издаваемый вагоном метро, пока состав набирал скорость.
Давным — давно двадцать первый век на дворе, а в метрополитене до сих пор попадаются вагоны, сделанные еще при Союзе. Передвигаться на подобном транспорте в час пик — приятность еще та. Битком набитый вагон, духота, запах пота от немытых тел, а вместо кондиционера — открытые окна, в которые сквозняк залетает, только если машинист разгоняет состав хотя бы до восьмидесяти километров в час.
Брр, как вспомню, так аж плакать хочется. Хорошо, что сейчас уже глубокий вечер и даже самые неисправимые трудоголики давно находятся дома, доедают свой заслуженный ужин. Но вот свободных сидячих мест, даже в такое время суток было не найти. Все же к центру подъезжаем.
Сидевший на месте для льготников молодой парень даже не пытался притвориться спящим, как это делает большинство современных «джентльменов». Искоса посмотрев на древнюю старушку, он лишь усмехнулся:
— С чего я должен уступать тебе место бабка? У меня вся жизнь впереди. Я можно сказать — король этого мира! А ты наверняка завтра уже кони двинешь.
— Ну что за грубиян. Коленька, сделай что — нибудь. — Начала возмущаться сидевшая рядом женщина. На коленях у нее стояли два больших полиэтиленовых пакета с яркой черной надписью посередине — название известного модного бренда.
Коленька, вероятно, был ее мужем и стоял рядом, держа в руке еще один такой же пакет.
— Слышь малец, не доводи до беды, а? Уступи место по-хорошему. — Прогудел двухметровый амбал и протянул к парню свободную руку, толщиной с мою шею, попытавшись схватить наглеца прямо за ворот его белой толстовки.
Неуловимым движением, парень перехватил руку амбала, вывернув ее под неестественным углом и, не вставая с места, саданул ногой ему прямо в грудь. Удар вышел бодрым, амбал даже пискнуть не успел, осев у дверей напротив и пытаясь откашляться.
— Караул, убивают! — Завизжала тут же дамочка, решившая так знатно подставить своего мужа. Но все резко перестали обращать на нее внимание. Даже бабка отошла к соседнему ряду.
Да уж, не ведают обычные «маглы», что значит владеть Силой. Она опьяняет, действует словно наркотик, высасывая из тебя потихоньку душу. Хотя, а знаем ли мы эту истину сами?
Сопротивляться, бороться, бояться, покорять, подчинять, завоевывать, проклинать, сдаваться, просить пощады — все это, в конечном счете, приводит к смерти.
И там, и здесь…
Мотивы и желания, поступки, их оправдывающие причины, все ведет к одному. Именно поэтому я сейчас здесь. Потому что не отличаюсь от них. Собираясь совершить непоправимое, худшее, чем убийство дело, я слежу за этим дримером.
Поезд, с пробирающим до самых костей скрежещущим звуком, стал тормозить. Ржавым гвоздем впивался в мой воспаленный мозг его скрип.
Слишком чуткий слух не всегда плюс.
Как только двери открылись, парень в белой толстовке тут же выскочил на перрон, за ним последовал и я вместе с четвертью пассажиров нашего вагона. Мельком глянув на уже успевшего прийти в себя амбала, которому пыталась помочь встать его не умеющая держать свой язык за зубами жена, я еще раз усмехнулся:
Мда, простые смертные, как же мы от них отличаемся.
Выбравшись из вагона, я быстро осмотрелся и снова поймал в фокус быстро направляющуюся к эскалатору белую толстовку.
Спешит сволочь, нельзя его упустить.
Последовав за дримером, я стал блуждать взглядом по отделке помещения. Всегда любил старые, центральные станции и их оформление. Вот и сейчас, отделанные белым мрамором колонны и арки метро Охотный ряд прямо таки радовали глаз. Выполненный в стиле шахматной доски пол, очень интересно с ними контрастировал. И пусть тут не было столь классно декорированных элементов, как например на той же Маяковской, но эта простота меня все равно чем-то подкупала.
Тем временем, не доходя до эскалатора, парень в белой толстовке свернул во вторую по счету арку справа и исчез. Выждав около минуты, провожая безразличным взглядом проходящих мимо людей, я свернул туда же, и когда перед моим взором высветилось уже знакомое диалоговое сообщение, активировал дрифт. Радужная карусель тут же обволокла меня и, захватив в свои объятия, перенесла в нужную локацию.
— Платформа девять и три четверти, вариант восемнадцать плюс. — Пошептал я, усмехнувшись, одновременно с этим прижимаясь к земле.
Быстрая проверка характеристик. Полоски маны и выносливости заполнены до упора. Амуниция в порядке, хоть сейчас на парад выезжай на розовой ламе с привязанным золотистым бантиком под хвостом. Мини карта отображает восемь красных точек врагов. Определив вектор движения, я осторожно стал подбираться к ним.
Лес, окружавший сейчас меня, даже самому оптимистичному человеку на земле не показался бы безопасным. Сучковатые, кособокие деревья с темно — зеленой, почти что черной листвой. Постоянно раздающиеся то тут, то там, звуки каких-то невиданных животных, явно хищной направленности. Даже обычные кусты в этом неприветливом месте были все в колючках, на кончиках которых, словно утренняя роса, серебрились капельки смертоносного яда.