— Мы слышали, что ваш принц, — сказала леди Иокаста, — владеет собственным гаремом. Эти рабы порадуют любого, но я попросила Адрастуса приготовить вдобавок кое-что особенное, личный подарок вашему принцу от короля. Не ограненный алмаз, так сказать.
— Его величество так щедр, — ответил советник Гиён, посол Вира.
Они прогуливались по обзорной галерее. Гиён отобедал тающим во рту пряным мясом, завернутым в виноградные листья, полуденную жару гнало прочь опахало в руках внимательного раба. Он был готов великодушно признать, что эта варварская страна имела свое очарование. Еда, конечно, простовата, но рабы — идеальны, безупречно покорные и вышколенные не попадаться на глаза и предугадывать желания, ничего общего с избалованными созданиями вирского двора.
В галерее красовались две дюжины выставленных напоказ рабов. Все либо обнажены, либо едва прикрыты прозрачными шелками. Вокруг шей поблескивали золотые ошейники с рубинами и танзалитами, а на запястьях — золотые наручники. Все явно декоративного назначения. Рабы стояли на коленях в знак добровольной покорности.
Они были даром от нового короля Акилоса регенту Вира, весьма щедрым даром. Только украшений насчитывалось на целое состояние, а уж сами рабы несомненно отбирались среди самых лучших из имевшихся в Акилосе. Про себя Гиён уже приметил одного из дворцовых рабов в личное пользование, застенчивого изящного юношу с темными глазами в обрамлении густых ресниц.
Когда они достигли конца галереи, Адрастус, смотритель королевских рабов, отрывисто поклонился, щелкнув каблуками зашнурованных кожаных сапог.
— А, вот мы и на месте, — сказала леди Иокаста с улыбкой.
Они зашли в комнатушку, и у Гиёна округлились глаза.
Связанный и под немалым конвоем там находился раб, каких Гиёну еще не доводилось видеть.
С хорошо развитыми мускулами и впечатляющий физически, он не носил цепей-безделушек, украшавших рабов в галерее. Его оковы были настоящими. Запястья стянуты за спиной, а ноги и торс опутаны толстыми веревками. Несмотря на это, мощь его тела явно едва сдерживали. Темные глаза гневно сверкали над кляпом, а если присмотреться к его путам внимательнее, то становились заметны красные полосы — с такой силой он боролся с собственной несвободой.
У Гиёна зачастил пульс, и его окатило паникой. Не ограненный алмаз? Этот раб был больше диким зверем, ничего общего с двадцатью четырьмя прирученными котятами, выстроенными в галерее. Чистая мощь его тела грозила вот-вот вырваться на волю.
Гиён посмотрел на Адрастуса, который держался позади, будто нахождение рядом с рабом его нервировало.
— Всех новых рабов так связывают? — спросил Гиён, пытаясь вновь обрести спокойствие.
— Нет, это исключительный случай. Он… дело в том, что… — Адрастус колебался.
— Да?
— Он не привык подчиняться, — пояснил Адрастус, беспокойно глянув на леди Иокасту. — Он необучен.
— До нас доходили слухи, что принц любит вызов, — сказала леди Иокаста.
Стараясь унять свою первую реакцию, Гиён снова посмотрел на раба. Было весьма сомнительно, придется ли по душе этот варварский дар принцу, чьи чувства к диким обитателям Акилоса теплом не отличались, если не сказать больше.
— У него есть имя? — поинтересовался Гиён.
— Ваш принц, конечно, в полном праве назвать его как угодно, — промурлыкала леди Иокаста. — Но королю доставило бы радость, если его станут звать Деймен, — у нее сверкнули глаза.
— Леди Иокаста! — произнес Адрастус с явным возражением, хотя, конечно, подобное было невозможно.
Гиён перевел взгляд с одного на другого и понял, что от него ждали ответ.
— Это действительно… интересный выбор имени, — сказал он. На самом же деле происходящее Гиёна просто потрясло.
— Король того же мнения, — заметила леди Иокаста, слегка растягивая губы в улыбке.
Они убили его рабыню Ликаос одним быстрым росчерком меча по горлу. Она была из дворцовых, не обучена сражаться и покорна до такой степени, что прикажи ей он, девушка бы опустилась на колени и сама б подставила горло под лезвие. Ей не дали шанса подчиниться или воспротивиться. Она тихо покинула этот мир, раскинув бледные руки на белом мраморе. А по полу медленно растекалась кровь.
— Взять его! — крикнул один из воинов, ворвавшихся в его покои, мужчина с прилизанными каштановыми волосами. Вероятно, Деймен оказался просто потрясен происходящим, но этого мгновения хватило двум воинам, чтобы добраться до Ликаос и зарезать ее.
В конце первого обмена ударами трое воинов были мертвы, а Деймен приобрел меч.
Оставшиеся воины дрогнули и пока держали дистанцию.
— Кто вас послал? — спросил Деймен.
Зализанный воин ответил:
— Король.
— Отец? — он почти опустил меч.
— Кастор. Твой отец мертв. Взять его!
Талант к воинскому мастерству, происходивший из силы тела Деймена, врожденной склонности и неустанных тренировок, жил у него в крови. Но этих людей послал против него тот, кому это было превосходно известно, более того, он точно знал, сколько потребуется человек, чтобы побороть воина уровня Деймена. Подавленный количеством, Деймен недолго сопротивлялся, пока ему не выкрутили руки за спиной, а к горлу не приставили меч.
