Плененный принц - [2]

Здесь он наивно ожидал, что его убьют. Вместо этого его избили, связали и — когда он вырвался из пут, нанеся немало урона для безоружного человека — вновь избили.

— Уберите его, — приказал все тот же воин, вытирая тыльной стороной ладони струйку крови с виска.

Его бросили за решетку. Его разум с мятущимися по кругу мыслями не мог разобраться, что происходит.

— Отведите меня к брату, — потребовал он, но стражники рассмеялись, а один из них пнул его в живот.

— Ты здесь по приказу брата, — ухмыльнулся другой.

— Ты лжешь. Кастор — не предатель.

Но дверь захлопнулась, и впервые его одолели сомнения.

Он был наивен, начал нашептывать голос, не предвидел, не заметил или, может, отказывался видеть, не веря мерзким слухам, которые попирали честь, с которой сын должен обращаться с отцом на смертном одре.

Утром за ним пришли. Осознавая все произошедшее и желая встретиться со своим тюремщиком с мужеством и горькой гордостью, он позволил завести себе руки за спину. Подчинившись грубому обращению, Деймен ступил вперед, принужденный сильным толчком между лопаток.

Когда он сообразил, куда его привели, он вновь начал яростно вырываться.

Комната была словно вырезана в белом мраморе. Пол, тоже мраморный, имел небольшой уклон и завершался выдолбленным стоком. С потолка свисала пара кандалов, в которые, несмотря на бурное сопротивление, заковали Деймена, сведя руки ему над головой.

Он оказался в купальнях для рабов.

Деймен дернулся в кандалах. Они не поддались, а запястья уже стерлись в кровь. Возле бассейна с водой были навалены подушки и полотенца. Бутылочки цветного стекла и разнообразных форм, содержавшие различные масла, поблескивали как драгоценные камни на фоне тканей.

Молочного цвета воду сдобрили благовониями и украсили лепестками роз. Само изящество. Такого не может происходить! Деймен ощутил, как в груди тесно — ярость, возмущение и какое-то новое чувство под ними жгло внутри.

Один из воинов обездвижил его умелой хваткой сзади. Другой начал раздевать.

Одежду быстро расстегнули и стянули. Сандалии просто срезали с ног. Унижение горячим паром обожгло щеки, Деймен стоял прикованный и обнаженный, лишь влажное тепло купален вилось по коже.

Воины отошли к арке, где их отпустил человек, чье точеное лицо было красиво и знакомо ему.

Адрастус, смотритель королевских рабов. Он занимал высокое место, пожалованное ему королем Теомедесом. Деймена охватил такой гнев, что потемнело в глазах. А когда он пришел в себя, его уже осматривал Адрастус.

— Ты не посмеешь коснуться меня, — прорычал Деймен.

— Мне приказано, — ответил Адрастус, хотя держался в стороне.

— Я убью тебя!

— Возможно… женщина… — предположил Адрастус, отступил на шаг и зашептал что-то на ухо одному из слуг, тот поклонился и вышел.

Через несколько мгновений в купальни вошла рабыня. Умело выбранная, она соответствовала всем известным предпочтениям Деймена. Белая, как мрамор купален, кожа, просто заколотые золотистые волосы, открытая красивая шея. Полная грудь вздымалась под газом, через который чуть просматривались розовые соски.

Деймен с той же настороженностью смотрел, как она подходит, с какой наблюдал бы за передвижениями противника на поле боя, хотя ему было не впервой пользоваться услугами рабов.

Она потянулась к застежке на плече и обнажила грудь, тонкую талию, газ скользнул вниз по бедрам и опал, оказавшись на полу. Затем она взяла черпак с водой.

Обнаженная, она купала его тело, мылила и смывала, не обращая внимания, как по самой текла вода и брызгала на круглую грудь. Наконец она намочила и взбила пену на его волосах, хорошо их промыла. Закончила, встав на цыпочки и вылив один из бочонков с теплой водой ему на затылок. Он как пес стряхнул воду и огляделся, ища Адрастуса, но смотритель рабов, кажется, исчез.

Рабыня взяла цветной пузырек и налила немного масла себе на руку. Разогрев его между ладонями, равномерными движениями она начала умащивать его кожу, не пропуская ни пяди. Она не поднимала глаз, даже когда ее поглаживания умышленно замедлялись и она прижималась к нему. Деймен с силой натянул оковы.

— Достаточно, — произнесла Иокаста, и рабыня отпрянула от Деймена, тотчас распластавшись на мокром мраморном полу.

Деймен, заметно возбужденный, выдержал оценивающий взгляд Иокасты.

— Я хочу видеть брата.

— У тебя нет брата, — ответила она. — У тебя нет семьи, нет имени, титула или сословия. Хотя бы сейчас ты уже должен был это понять.

— И ты думаешь, я покорюсь? Чтобы мной повелевал… кто?.. Адрастус? Я вырву ему горло.

— Да, вырвал бы. Но ты не останешься во дворце.

— А где? — плоским тоном.

Она просто смотрела на него.

— Что ты сделала?!

— Ничего, лишь выбрала между братьями.

Последний раз они разговаривали в ее покоях во дворце, она прижималась грудью к его руке.

Она выглядела как нарисованная. Локоны идеально завиты, лоб высок и гладок, и классические черты лица невозмутимы. В отличие от держащегося на расстоянии Адрастуса, она спокойно и уверенно прошла по мокрому полу к нему, мягко ступая изящными сандалиями.

— Зачем оставлять меня в живых? Какая… в этом… необходимость? Все же и так ясно. Это такая… — он осекся, но она нарочно неверно истолковала его слова.