Отец убийцы

Отец убийцы

Альфред Андерш (1914 — 1980) занимает видное место среди тех писателей ФРГ для которых преодоление прошлого, искоренение нацизма всегда было главной общественной и творческой задачей. В том его избранных произведений вошли последний роман «Винтерспельт», в котором выражен объективный взгляд на историю, на войну, показана обреченность фашизма, социальная и моральная повесть «Отец убийцы, (1980), которую можно назвать литературным, духовным и политическим завещанием писателя, и рассказы разных лет.

Жанр: Классическая проза
Серии: -
Всего страниц: 22
ISBN: -
Год издания: 1987
Формат: Полный

Отец убийцы читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Бездарный гимназист посвящает эту повесть высокоодаренному, тому, кто стал одним из крупнейших мастеров немецкой словесности, — своему сверстнику и дорогому другу АРНО ШМИДТУ


Мы освободились от бандита,

Слышу я, и не нужна здесь жалость,

Ведь немало было им убито.

Ничего добавить не осталось.

Нет на свете этого бандита.

Впрочем, знаю: много их осталось.

Бертолът Брехт.

На смерть преступника (перевод Д. Самойлова)


Кажется, почти никто не чувствует, что преступления, ежечасно совершаемые по отношению к нашим детям, неотъемлемы от сущности школы. Но государства еще поплатятся за то, что превратили школы в такие заведения, где душа ребенка систематически убивается.

Фриц Маутнер. Философский словарь


Урок греческого должен был как раз начаться, когда дверь класса снова раскрылась. Франц Кин не обратил на это внимания; только увидев, что классный наставник, штудиенрат Кандльбиндер, смущенно, чуть ли не испуганно встал, повернулся к двери и спустился с двух ступенек, возвышающих его кафедру над классом, — чего он никогда не сделал бы, будь входящий лишь опоздавшим учеником, — Франц тоже с любопытством посмотрел на дверь, находившуюся впереди справа, около подставки, на которой стояла доска. И тут он увидел, что в класс вошел Рекс[1]. На нем был легкий светло-серый костюм, под расстегнутым пиджаком белая рубашка куполом покрывала живот, какое - то мгновение он светлым массивом помаячил на сером фоне коридора, затем дверь за ним закрылась; должно быть, кто-то, кто его сопровождал, но оставался незримым, открыл ее, пропустив его в класс, и снова закрыл. Она повернулась на петлях — и словно из автомата появилась кукла. Как на башне ратуши на Мариенплац выходят фигуры, подумал Франц Кин. Ошеломленный Кандльбиндер — он все еще выглядел так, будто бормотал «господи, помоги мне!», — запоздало крикнул: «Встать!», но ученики уже поднялись, не дожидаясь команды, и сели они тоже не тогда, когда учитель — опять пусть с секундным, но все же опозданием — выдохнул свое «Сесть!», а когда Рекс предупредительно поднял руки и сказал молодому штудиенрату: «Пусть садятся». Со сдвоенных скамеек, крепко сбитых со сдвоенными пюпитрами — между скамейками и пюпитрами они с трудом протискивались, ибо большинство из них в свои четырнадцать лет очень уж вымахали, — они наблюдали, как смущен был Кандльбиндер и как ловко Рекс отвел его попытку поклониться, протянув ему руку. Хотя Кандльбиндер был на полголовы выше тоже не малорослого Рекса (на взгляд Франца Кина-метр семьдесят), они все вдруг увидели, что их классный наставник рядом с пышущим здоровьем дородным обер-штудиендиректором попросту тощий, бледный и невзрачный человечишка, и внезапно поняли, что ничего о нем не знали, равно как и он о них ничего не знал и лишь ровным, почти никогда не повышавшимся и не понижавшимся голосом давал уроки, вероятно даже безупречные, но почему-то они, в особенности к концу, едва не засыпали. Боже праведный, что за скучняга этот Кандльбиндер, думал иногда Кин. И притом он ведь еще молод! Лицо бесцветное, а черные волосы всегда немножко растрепаны. Когда после пасхальных каникул Кандльбиндер принял их класс в младшее отделение пятого класса, Франц и все его однокашники с любопытством следили, не сделает ли он кого-нибудь любимчиком или козлом отпущения, но прошло уже почти два месяца, однако ничего подобного за учителем не наблюдалось. Вот только при столкновении с Конрадом Грайфом он едва не грохнулся, подумал Кин. Когда на переменках или на пути из школы они говорили об осторожности Кандльбиндера — что случалось нечасто, так как этот учитель мало их занимал, — всегда находился кто-нибудь, кто, пожимая плечами, замечал: «Да он просто всего боится».

Рекс повернулся лицом к классу; он носил очки в тонкой золотой оправе, из которых смотрели цепкие голубые глаза; сочетание золота и голубизны создавало на розоватом лице под прямыми белыми волосами впечатление чего-то искрящегося, живого, светящегося благорасположением, явной сердечностью, но Франц подумал, что Рекс, хотя и выглядел доброжелательным, вовсе не безобиден; его дружелюбию наверняка не следовало доверять, даже теперь, когда он, приветливый и тучный, смотрел на сидящих перед ним в три двойных ряда учеников.

— Так-так, — сказал он, — вот он, стало быть, мой младший «Б»! Рад вас видеть.

Он действительно Рекс, а не просто человек, чей титул в Виттельбахской гимназии сократили, превратив в это слово. В других мюнхенских гимназиях обер-штудиендиректоров тоже называли «рексами», но Франц сомневался, что все они выглядят как короли. Вот этот-да, крнечно. Весь светло-серо-белый, с безупречно лежащим на рубашке сияющим голубым галстуком, с округленным на углах золотисто-голубым визиром на лице, он стоял на фоне большой школьной доски, и, казалось, ни Кандльбиндера, ни учеников не задело, что он наделил класс притяжательным местоимением. Неужели только я, задался Франц вопросом, заметил, что он обратился к нам так, будто мы ему принадлежим? Он решил, что после урока спросит Хуго Алеттера, не находит ли и он наглостью то, что Рекс считает себя вправе называть их класс своим только потому, что он директор школы. Хуго Алеттер, его сосед по парте, не был его лучшим другом в классе^-среди одноклассников Франц вообще не имел близкого друга, — но это был единственный мальчик, кому он мог бы задать подобного рода вопрос, потому что с Хуго он не опасался даже рассуждать — они много рассуждали о политике — во время перемен, в углу школьного двора, пользуясь лексикой, подхваченной из речей своих настроенных в духе немецкого национализма отцов. Потому-то, а не из дружбы, они сели за одну парту. Другие тоже слышали дома слова, из которых складывалась политическая болтология мюнхенского среднего сословия, но они оставались к ним равнодушными; эти дети, как презрительно называли их Франц и Хуго, не интересовались политикой, но даже Хуго, наверно, не поймет, думал Франц, что мне не понравилось в обращенных к нам словах Рекса


Еще от автора Альфред Андерш
Любитель полутени

Альфред Андерш (1914 — 1980) занимает видное место среди тех писателей ФРГ для которых преодоление прошлого, искоренение нацизма всегда было главной общественной и творческой задачей. В том его избранных произведений вошли последний роман «Винтерспельт», в котором выражен объективный взгляд на историю, на войну, показана обреченность фашизма, социальная и моральная- повесть «Отец убийцы, (1980), которую можно назвать литературным, духовным и политическим завещанием писателя, и рассказы разных лет.


Винтерспельт

Альфред Андерш (1914 — 1980) занимает видное место среди тех писателей ФРГ для которых преодоление прошлого, искоренение нацизма всегда было главной общественной и творческой задачей. В том его избранных произведений вошли последний роман «Винтерспельт», в котором выражен объективный взгляд на историю, на войну, показана обреченность фашизма, социальная и моральная- повесть «Отец убийцы, (1980), которую можно назвать литературным, духовным и политическим завещанием писателя, и рассказы разных лет.


Занзибар, или Последняя причина

Немецкий писатель Альфред Андерш (1914–1980) признан художником мирового масштаба. Главные темы его произведений — человек в тисках тоталитарных режимов, отвращение к насилию в любых его формах, поиск индивидуальной свободы на грани между жизнью и смертью, между «Богом» и «Ничто». При этом Андерш пишет увлекательную, не лишенную детективного и приключенческого элемента, ясную и изящную прозу.В сборник вошли романы «Занзибар, или Последняя причина», «Рыжая», а также документальное повествование «Вишни свободы».


Мое исчезновение в Провиденсе (Схематичные наброски к роману)

Альфред Андерш (1914 — 1980) занимает видное место среди тех писателей ФРГ для которых преодоление прошлого, искоренение нацизма всегда было главной общественной и творческой задачей. В том его избранных произведений вошли последний роман «Винтерспельт», в котором выражен объективный взгляд на историю, на войну, показана обреченность фашизма, социальная и моральная повесть «Отец убийцы, (1980), которую можно назвать литературным, духовным и политическим завещанием писателя, и рассказы разных лет.


Жертвенный овен

Альфред Андерш (1914 — 1980) занимает видное место среди тех писателей ФРГ для которых преодоление прошлого, искоренение нацизма всегда было главной общественной и творческой задачей. В том его избранных произведений вошли последний роман «Винтерспельт», в котором выражен объективный взгляд на историю, на войну, показана обреченность фашизма, социальная и моральная повесть «Отец убийцы, (1980), которую можно назвать литературным, духовным и политическим завещанием писателя, и рассказы разных лет.


Беспредельное раскаяние

Альфред Андерш (1914 — 1980) занимает видное место среди тех писателей ФРГ для которых преодоление прошлого, искоренение нацизма всегда было главной общественной и творческой задачей. В том его избранных произведений вошли последний роман «Винтерспельт», в котором выражен объективный взгляд на историю, на войну, показана обреченность фашизма, социальная и моральная повесть «Отец убийцы, (1980), которую можно назвать литературным, духовным и политическим завещанием писателя, и рассказы разных лет.


Рекомендуем почитать
Дело о причиндалах

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сомнамбула

Екатерина Завершнева счастливо соединяет в себе чувство языка, присущее любому настоящему писателю по праву рождения, с проницательностью профессионального психолога. Ее проза не похожа на тот масслит, которым завалены сейчас полки магазинов: здесь читателю нужно уподобиться золотоискателю, берущемуся из-под неподатливой земной коры извлечь на свет божий искрящийся металл. Читать «Сомнамбулу» трудно, но чем больше затрачено усилий, тем сильнее отдача: неленивому читателю эта книга расскажет о нем самом что-то такое, чего он никогда и не подозревал.


Ледобой

Бесконечно далек путь от изгоя, ненавидимого всеми, до подлинного героя, на которого хотят быть похожи босоногие мальчишки. Жизнь полна неожиданностей – при появлении в Сторожище его не удостаивают даже холодным «здравствуй», но тепло бросают вслед «прощай». Борьба сил Света и сил Тьмы идет своим чередом, он в нее не вмешивается. Не берется за исполнение сверхзадач, найдутся дела поважнее. Но отчего-то выходит так, что прожить жизнь становится труднее, чем дойти до края света и сокрушить непобедимых чудовищ.


Имяхранитель

Добро пожаловать на Перас, странник! Здесь мягкий климат и щедрая природа, нежные женщины и отважные мужчины. Здесь легко жить и еще легче умирать. Но, прежде чем войти сюда, запомни: пути назад не будет. Благодатный этот край заключен в золотую клетку Пределов, и дверца открывается только в одну сторону. И еще запомни: чудовища древних мифов здесь реальны и неистребимы. Ночь за ночью пожинают они урожай причитающихся им душ, выбирая своими жертвами лучших из лучших. Лишь один человек способен противостоять лунным бестиям.


Мистер Бантинг в дни мира и в дни войны

«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.


Странный лунный свет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Скверная компания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белый Клык. Любовь к жизни. Путешествие на «Ослепительном»

В очередной том собрания сочинений Джека Лондона вошли повести и рассказы. «Белый Клык» — одно из лучших в мировой литературе произведений о братьях наших меньших. Повесть «Путешествие на „Ослепительном“» имеет автобиографическую основу и дает представление об истоках формирования американского национального характера, так же как и цикл рассказов «Любовь к жизни».


Абенхакан эль Бохари, погибший в своем лабиринте

Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…


Папаша Орел

Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.