Кантор жил в машине уже три недели, и обивка салона пропахла его потом. Грязные майки он бросал в багажник к перепачканным в тосоле выцветшим джинсам, но пистолет и бумажный пакет, туго набитый стодолларовыми банкнотами, постоянно держал при себе — на пассажирском сиденье. Подъезжая к очередному городку, он прятал пакет в «бардачок», а пистолет — разумеется, без магазина — попросту подсовывал себе под седалище. И все было бы ничего, если бы в придорожной закусочной «Карапуз» на окраине Терре-Хоута, штат Индиана, Кантора не окликнула симпатичная официантка, о чем-то спорившая с двумя водителями грузовиков.
— Эй, мистер! Когда вам спалось хуже всего?
— Три недели назад, — честно ответил Кантор. — Меня похитили и посадили в собачью клетку из нержавейки. И никуда не выпускали. Приходилось гадить сквозь решетку на газетку, которую мне подкладывали эти ребята.
— Досталось парню, — покачал головой один из водителей.
— Да врет небось! — хмуро буркнул второй.
Официантка, проходя вдоль стойки, как бы случайно задела Кантора бедром.
— Вы это серьезно? — спросила она, вытирая руки о фартук. — Про клетку?
— Куда уж серьезней! — усмехнулся тот и посмотрел на опустевшую тарелку. — Сколько я вам должен?
— Если бы мы давали призы самым быстрым едокам, вам бы все обошлось задаром. — Девушка положила перед ним счет. — Но поскольку у нас так не заведено…
— Все равно спасибо.
* * *
Закончив смену в восемь утра, официантка, которую звали Дженнифер Спенс, вышла из закусочной и направилась к бензоколонке «Амоко» за упаковкой диетической кока-колы, как вдруг заметила Кантора, спавшего за рулем своей машины, — молодого, рыжего, заросшего трехдневной щетиной… Глядя на него сквозь ветровое стекло, она почувствовала, как ее сердце пропустило такт и учащенно забилось. Кантор спал, уткнувшись лбом в сгиб руки, лежавшей на раме опущенного окна, и совсем не походил на психа или скрывающегося от правосудия маньяка. Куда больше он напоминал породистого пса, потерявшего хозяина и превратившегося в бездомного бродягу. И, хотя Дженнифер помнила, что в закусочной он нес какую-то несусветную чушь, она положила ему руку на плечо и разбудила.
* * *
— Тебе и вправду не стоило этого делать, — в который раз повторил Кантор, допивая вторую чашку кофе. — Мало ли кто попадется?
— Я разбираюсь в людях, — самоуверенно заявила Дженнифер.
— Что ж, мне повезло. Чем занимаешься?
— Работаю. Точнее, вкалываю как лошадь.
— В «Карапузе»?
— Угу. Еще учусь на вечернем в «Индиане». Не такой уж и плохой колледж.
Кантор промолчал. Он никогда не слышал о Терре-Хоуте, и лишние подробности его не интересовали. Когда же Дженнифер спросила, что он такого натворил, ответил, что не помнит.
* * *
Вскоре Кантор заснул, положив ноги на подлокотник дивана, и Дженнифер, чтобы не сидеть без дела, решила заняться стиркой. «Заодно и парня порадую», — подумала она и, подойдя к Кантору, взяла ком грязной одежды, лежавшей рядом с ним. Неловкое движение, и он рассыпался прямо у нее в руках — джинсы, фланелевая рубашка, нижнее белье и… пистолет!
* * *
Кантор проснулся, сжимая в руках заклеенный скотчем пакет с деньгами, инстинктивно потянулся за своим тряпьем и замер, наткнувшись на пристальный взгляд Дженнифер, стоявшей на пороге кухни.
— Извини, но… — она развела руками, — я нашла твой пистолет. Так что, пожалуйста, без глупостей.
— Господь с тобой, — смущенно пробормотал Кантор. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Тем более что мне пора ехать.
— А все-таки, что ты натворил?
— Ничего. Мне пора.
— Учти, пистолета ты не получишь. Кроме того, я позвонила брату, и он уже едет сюда. Близко не подходи — закричу. Мой сосед работает помощником шерифа, вон его тачка. — Дженнифер показала на соседний дом, у крыльца которого стояла шоколадного цвета патрульная машина, похожая на прилегшего вздремнуть динозавра.
— Ты не понимаешь! Я ведь не врал тогда в закусочной! Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти.
— В последний раз спрашиваю: что ты натворил?
— На меня напали вьетнамцы — прямо у входа в бар Пэтти в Портленде, штат Мэн. Скрутили, надели мешок на голову, а потом затолкали в микроавтобус и отвезли куда-то к северу от Бостона к одному типу. Он разводит сибирских лаек, и у него полно клеток — вроде той, где меня держали. Парни эти явно приняли меня за кого-то другого, потому что все время называли Шевкетом. А когда через три дня до них все-таки доперло, что настоящий Шевкет на свободе, бросили меня в поле неподалеку от Хаверхилла.
— Но что ты делаешь здесь, в Индиане?
— Видишь ли, дело в том, что… я их убил.
— Кого?!
— Всех, кто был в той машине. — Кантор переступил с ноги на ногу и еще крепче стиснул пакет с деньгами. — Вообще-то я на ней и приехал. А номера свистнул в Пенсильвании.
Дженнифер растерянно пожала плечами:
— Ну и дела… А что тебе дома-то не сиделось?
— Там меня могут искать. Те, кто остались…
— И куда ты теперь?
— Не знаю…
— По-моему, тебе стоит вернуться домой. Ты же не можешь провести всю жизнь в бегах.
От смеха Кантор согнулся пополам и рухнул на диван.
— Прости, — простонал он, утирая слезы, — но такой глупости я еще не слышал!
