Мысль о создании книги «На арене старого цирка» появилась у меня три года назад, после того, как в режиссерской секции Всероссийского театрального общества, руководимой В. Г. Сахновским, был заслушан доклад артиста 1-го Госцирка клоуна Д. С. Альперова — «Цирковая режиссура».
Большая осведомленность докладчика, его знание всех отраслей циркового искусства, наблюдательность и память, вмещающая огромное число лиц и событий, связанных с жизнью цирка, уже одни могли служить основанием для создания книги.
Во время дальнейших встреч и бесед на эту тему выяснилось, что дед Дмитрия Альперова был балаганщиком, а отец его с десятилетнего возраста начал работать в цирке. Далее оказалось, что Д. Альперов является обладателем записных книжек, принадлежавших его отцу и охватывающих период с 1898 по 1922 г.
С удивительной педантичностью изо дня в день отец артиста Сергей Алперов заносит на маленькие листки записной книжки-календаря бесхитростно и просто все, что занимает, огорчает или радует его. Над ним подсмеиваются друзья, жена доказывает вредность, даже опасность записей (в 1905 г. С. Альперов упорно отмечает все основные события семейного, профессионального, общественного и бытового характера).
Сергей Альперов — прекрасный рассказчик, и вот по его рассказам, личным впечатлениям и по рассказам деда-балаганщика Дмитрий Альперов дает в первой главе книги очень любопытные сведения о работе и быте балаганов второй половины XIX века.
Но основное в книге — цирк, его работа, жизнь артистов в нем.
Не вполне грамотные строки записных книжек помогли нам восстановить хронологическую канву, по которой протекала жизнь цирковых артистов, а острая память и наблюдательность Дмитрия Альперова дали возможность нарисовать жизнь цирка конца XIX и начала XX века. Мы поставили себе задачу воссоздать картины цирковой жизни, охарактеризовать приемы работы выдающихся мастеров циркового искусства, дать наиболее характерные образцы их репертуара и в то же время развернуть социальный фон, нарисовать широкую картину столичной и, провинциальной жизни, протекавшей около цирка.
Материальная необеспеченность, зависимость от директоров цирка, частая безработица, преследования полиции проходят перед глазами читателя, знакомя его попутно с бытом и укладом жизни самых отдаленных углов дореволюционной России.
Пестрой толпой проходят деятели цирка — этой крайне слабо освещенной печатью части театрального производства. Говорю «производства» потому, что так сами работники цирка относятся к своей деятельности на манеже, и слова «работать» и «работа» не сходят со страниц книги.
Обрабатывая материал, я старалась сохранить стиль и языковые особенности автора. Некоторые главы записаны мною по рассказам Дмитрия Альперова, большая же часть книги составлена по его записям, записным книжкам отца и устным дополнениям при просмотре черновых набросков отдельных частей книги.
Фамилии и имена артистов проверялись нами по уцелевшим печатным материалам (афиши, листовки, журналы) или устанавливались старыми артистами цирка по памяти. Что касается профессиональных терминов, то произношение их варьируется. Корень слова искажается, руссифицируясь. Разные, артисты по-разному произносят целый ряд связанных с их профессией слов. Смысл терминов мы старались вскрыть в самом тексте книги, в редких случаях сделаны короткие сноски.
В конце книги нами даны указатели, составленные так, чтобы облегчить будущим историкам цирка в России пользование материалом книги.
В. БЕКЛЕМИШЕВА
Детство. Первые впечатления. Отец. Смоленск. Дед-балаганщик. Программа балагана. Оркестр. Глотатель огня — Емельянов. Съемка места на площади для балагана. Раус. Отсекновение головы. Закликалы. Увлечение отца цирком. Кража утюга. Смоленские сапожники. Бегство из дому.
Помню я себя рано, лет с двух — так устанавливает мать. Первое же самое сильное и сознательное впечатление относится годам к четырем и связано с цирком. Мы жили в это время в Москве. Отец работал в цирке Саламонского. Однажды мы c матерью попали на представление пантомимы «Карнавал в Венеции».
Помню большое здание, много людей, круг, посыпанный песком. Я сижу на коленях матери. Какие-то люди ходят, машут руками, что-то делают. Меня особенно занимает большой белый гусь, который ходит по песку. Я слежу за ним со вниманием. На круг выбегает человек в белом. Я сразу узнаю его это отец. Я говорю матери: «Папа, смотри, папа». Отец ходит, тоже машет руками. Меня удивляет, что они не говорят. Затем отец схватывает гуся и бежит с ним. За ним гонятся, отец убегает. Я смеюсь, радуюсь, что он такой ловкий. Но вот отца нагоняют. Я начинаю волноваться. Отца догнали, бьют, и — тут я первый раз испытал, что такое ужас — на моих глазах его убивают.
Я заплакал, стал вырываться из рук матери и закричал на весь цирк: «Папу!.. Папу убили!..»
Меня с матерью вывели. Я долго не мог успокоиться и вздрагивал, и всхлипывал даже тогда, когда отец целый и невредимый нес меня на руках домой.
Так произошло мое первое знакомство с цирком и пантомимным представлением.
