Когда Джолвар Холлинред обнаружил, что сидящий напротив него стройный бледный молодой человек отправляется в Мир тысячи красок, чтобы пройти Испытание, он усмотрел в этом блестящую возможность для себя. И в этот момент судьба стройного бледного молодого человека была решена.
Худые пальцы Холлинреда сомкнулись на фляжке, он устремил взгляд на своего визави.
— Испытание, говорите?
Молодой человек застенчиво улыбнулся.
— Да. Надеюсь, я готов. Я ждал много лет — и теперь вот он, мой главный шанс.
Он уже слегка перебрал сладкого ликера: в глазах появился стеклянный блеск, язык выбалтывал то, о чем разумнее было бы помолчать.
— Мало званых, еще меньше избранных, — задумчиво сказал Холлинред. — Позвольте угостить вас.
— Нет, я…
— Это будет честь для меня. Не каждый день возникает возможность угостить допущенного к Испытанию.
Усыпанной драгоценностями рукой Холлинред сделал знак роботу, и тот принес еще две фляжки. Холлинред проколол одну и послал ее по полированной поверхности стола молодому человеку, а другую, не открывая, зажал в руке.
— Извините, запамятовал ваше имя, — сказал он.
— Дерверан Марта. Я с Земли. А вы?
— Джолвар Холлинред. Оттуда же. Путешествую от мира к миру в интересах своего бизнеса. Сегодня вот оказался на Ниприоне.
— И какой у вас бизнес?
— Торгую драгоценностями.
Холлинред продемонстрировал сверкающую коллекцию на своих пальцах. Там были морфокопии, не оригиналы, хотя обнаружить это позволил бы только тщательный химический анализ. Однако Холлинред сомневался, что кто-то станет рубить ему руку из-за такой выставки.
— Я был клерком, — заговорил Марта. — Но это в прошлом. Теперь я на пути в Мир тысячи красок, чтобы пройти Испытание! Испытание!
— Испытание! — эхом повторил Холлинред, приветственным жестом поднял так и не вскрытую фляжку и сделал вид, что осушил ее.
По ту сторону стола Дерверан Марти закашлялся, когда ликер потек по горлу. Он поднял взгляд, пьяно улыбнулся и причмокнул губами.
— Когда отбывает ваш корабль? — спросил Холлинред.
— Завтра в полдень. «Звездный скиталец». Жду не дождусь. Просто дымлюсь от нетерпения из-за этой остановки на Ниприоне.
— Не сомневаюсь. Может, перекинемся в вист, чтобы скоротать время? — спросил Холлинред.
Спустя час в номере отеля Холлинреда Дерверан Марти лежал на мозаичном карточном столе, все еще сжимая в руках горсть восковых карт. Сложив руки на груди, Холлинред внимательно изучал тело.
Они были примерно одного роста, он и мертвец, и химиотермическая маска изменит лицо Холлинреда в достаточной мере, чтобы он сошел за Марти. Он включил воспроизведение последних фрагментов магнитофонной записи их разговора.
— Не хотите еще выпить, Марти?
— Наверно, нет, старина. Похоже, я уже пьян. Нет, пожалуйста, не наливайте мне. Я же сказал, что не хочу… ну ладно. Хватит, хватит. Спасибо.
Последовала пауза, потом негромкий стук — это тело Марти упало на стол под воздействием быстродействующего яда, расслабившего его синапсы. Улыбаясь, Холлинред переключил магнитофон на запись и сказал, подражая Марти:
— Наверно, нет, старина. Похоже, я уже пьян.
Он снова включил воспроизведение, критически вслушиваясь в звучание своего голоса и, для сравнения, голоса Марти, мягкого и жизнерадостного. Очень похоже. Еще немного постараться, и он почти достигнет совершенства. Включив голосовой анализатор, Холлинред пропустил через него голос Марти, а потом сам произнес те же слова.
Голоса совпадали до третьего десятичного знака. Достаточно, чтобы обмануть самый чувствительный детектор; три десятичных знака — обычное изменение голоса любого человека в течение дня.
Существовала пустячная проблема расхождения в весе на несколько граммов, но это можно будет легко исправить завтра утром в гимнастическом зале. Что касается манеры жестикулировать, Холлинред не сомневался, что сумеет имитировать Марти: он почти четыре часа внимательно приглядывался к молодому клерку.
Закончив приготовления, он отступил и посмотрел в зеркало. Бросил последний взгляд на собственное лицо — теперь он его не увидит, пока не пройдет Испытание. Надел маску и превратился в Дерверана Марти.
В ванной он отмотал большой кусок бумажного полотенца и обернул тело Марта. Взвесил труп, добавил еще немного обертки, чтобы вес Марти в точности сравнялся с весом Джолвара Холлинреда. Облачился в одежду Марти, натянул на юношу свою и, с грустной улыбкой глядя на такие убедительные, но дешевые копии драгоценностей, надел свои кольца на уже окостеневающие пальцы Марти.
— Вот и все, — пробормотал он и отнес тело к утилизатору. — Прощай, старина! — с чувством воскликнул Холлинред и ногами вперед подтолкнул Марти с края ската.
Покойник поехал вниз, медленно и почти грациозно устремляясь к всеядной глотке атомного конвертора глубоко в недрах пересадочной планеты Ниприон.
Холлинред инстинктивно отвернулся от утилизатора. Собрал карты, поставил на место ликер и вылил в утилизатор остатки отравленного напитка.
«Удивительная вещь — атомный конвертор», — с удовольствием отметил он про себя.
К этому моменту тело Марта уже распалось на молекулы, которые совсем скоро разделятся на атомы, а в дальнейшем — на субатомные частицы. В течение часа от главного доказательства преступления не останется ничего, кроме множества протонов, электронов, нейтронов, и будет невозможно сказать, какой из двух людей в номере отправлен в утилизатор, а какой остался в живых.
