Полночь возвестила о себе глухим боем огромных часов в фойе Первого кливлендского банка. Разорвавший тишину гулкий звон прошел сквозь массивные двери, мимо пустующих стульев кассового зала, дальше по коридору и достиг темного помещения, в котором пряталась девушка. Он послужил для нее сигналом.
Приоткрыв дверь женского туалета, она осторожно осмотрелась. Сумрачный коридор тянулся до самого кассового зала, пол которого рассекали длинные тени, придавая знакомым очертаниям зловещий вид. Она не сомневалась, что, несмотря на ночное время, кто-нибудь обязательно бдит: охранник, например, а может быть, и ее начальник: ведь банк никогда не оставляют без присмотра. В нерешительности она застыла в дверях, внезапно осознав, что произойдет, если ее обнаружат. Ее наверняка уволят. Правда, стоит ли жалеть об этой работе? «А ведь именно так Он и говорил, втягивая меня в свою авантюру», — подумала она, тяжело вздохнув. Ей все не верилось, что она позволила уговорить себя. И все же позволила. Выждав еще минуту, она наконец выскользнула в коридор и тихонько закрыла за собой дверь.
Как ни старалась она ступать бесшумно, ее шаги по мраморным плитам эхом отдавались в тишине. Прокравшись на цыпочках мимо кассовых кабинок, она оказалась в огромном фойе. Под мерные вздохи часов она кое-как пересекла его, испуганно косясь на вращающуюся дверь и огромные окна, отделяющие ее от царившего снаружи ночного мрака. Вдруг через стекло прямо по ней резанул свет фар автомобиля, поворачивающего с Восточной девятой улицы на Евклид-авеню. От неожиданности у нее перехватило дыхание, и пока машина не проехала, она не сдвинулась с места. Больше всего на свете ей хотелось броситься обратно в туалет и укрыться там до утра. И все же она заставила себя идти дальше.
Вот и еще один коридор. Она повернула налево и прошла мимо огромного портрета президента банка, старого Алистера Мерсера, злобно взирающего на нее со стены. Охранника возле лифтовой стойки не оказалось.
Все было так, как Он обещал.
Свернув за угол, она начала спускаться по винтовой лестнице, и свет уличных фонарей, освещавший фойе, сразу померк. Тьма впереди казалась непроглядной. Но ведь где-то там, внизу, Он ждет ее! Мысль об этом придала ей сил. С каждым шагом она сжимала латунный ключ все крепче, пока тот не впился ей в ладонь. Она выкрала ключ из сейфа накануне днем, надеясь, что никто не заметит. Никто и не заметил.
Осталось незамеченным и то, что в пять часов она не покинула банк вместе с остальными сотрудниками. Охранник выключил свет в женском туалете, даже не удосужившись проверить кабинки.
Пока Он ни в чем не ошибся.
У подножья лестницы неподвижный воздух словно сгустился, а красный ковер растворился в черноте. Однако она хорошо представляла себе вход в хранилище и поэтому, не останавливаясь, двинулась дальше. Напряжение росло, и ей постоянно казалось, что в гробовой тишине она различает то щелчок включаемого фонаря, то звон ключей, то приглушенный стук тяжелых ботинок. Борясь с наваждением, она старалась не поддаваться страху. Постепенно привыкающие к темноте глаза различили барьерную стойку — черного стража перед входом в банковское хранилище. Быстро зайдя за нее, она присела на стул, на мгновение замерев, а затем беззвучно выдвинула левый ящик. Склонившись над ним, она принялась осторожно шарить внутри, пока не нащупала то, что искала — еще один ключ. Со вздохом облегчения она выпрямилась, и в тот же миг чья-то жесткая ладонь зажала ей рот и нос, перекрыв доступ воздуху.
— Тсс!
Не имея возможности закричать, она в отчаянии замолотила кулачками, но и руки ее сразу угодили в тиски. Все, попалась!
— Успокойся! Это же я! Ты слышишь меня?
Узнав его голос, она разом обмякла. Только и смогла, что кивнуть. Однако он не ослаблял хватку.
— Ты в порядке?
Она снова кивнула.
— Хорошо. — Он убрал руку, и она судорожно вздохнула. — Тогда идем.
Крепко взяв девушку за запястье, он повел ее через круглый дверной проем в хранилище. Было темно хоть глаз выколи, но отзвук шагов по металлическому полу подсказывал ей, где они находятся.
— Так. — Он щелкнул фонариком и провел лучом по рядам сотен металлических дверок. — Нам нужна ячейка 545.
Сердце ее бешено колотилось, и сейфы расплывались в одно сплошное пятно. Усилием воли она взяла себя в руки. На металлических дверцах несметными рядами выстроились выведенные готическим шрифтом номера. Они то возрастали, то вдруг убывали, но вот наконец-то обнаружился и нужный — 545-й. Она вставила оба ключа в замки депозитной ячейки и внутренне содрогнулась, представив, как в хранилище врывается разъяренный охранник с револьвером наизготовку.
Сгорая от нетерпения, он притиснулся к ней сзади, крепко обхватив за талию. Она закрыла глаза и откинулась назад, прижавшись к его широкой груди. Как же хочется оказаться дома, да где угодно, лишь бы не в этом чертовом хранилище! — Ну давай же, шевелись. Поглядим, что там у нас. — Его дыхание обжигало ей шею.
За дверцей скрывался продолговатый металлический ящик.
Она почувствовала, как горлу подступает тошнота. Господи, что же она делает?! Кража со взломом да еще в крупном размере — это пятнадцать-двадцать лет заключения, как минимум. А она за всю жизнь даже пачки жевательной резинки не стянула. Проникновение в хранилище планировалось изначально, и он объяснял ей это множество раз. Но теперь, когда она на самом деле совершает это…
