В роскошно изданной книге Октава Юзана «Son Altesse la femme» рассказана трагическая история любви одной гражданки к известному революционеру. Тут героиня рассказа не только желала играть политическую роль, исполнять принятую на себя миссию, но и проявила редкостную в те времена преданность к избраннику своего сердца.
Кто не знает Геро де-Сешелля, одного из наиболее юных и наиболее страстных членов Конвента, выказавшего при взятии Бастилии такую же отвагу, какую отец его проявил на Минденском поле сражения. Благодетельные феи осыпали его дарами красоты, богатства и ума. Сам он, с своей стороны, выработал в себе железное трудолюбие, служащее ключом ко всякому таланту, и смелое, свободно льющееся красноречие. В 1791 году парижане выбрали его в Законодательное Собрание, и он оправдал их доверие до последней минуты. Геро отличался галантностью. У Лаузэнь и герцогини Полиньяк он прошел школу по этой части. Мужественной и гордой красотой своей он расположил к себе многие сердца, из которых одно прозвало его «небесным». 10 августа 1793 г. он председательствовал на годовом торжестве взятия Тюльери. Он изображал собой первосвященника, который, стоя у востра, предал сожжению гордые игрушки королевства – скипетр и корону.
Тут увидала его Жакетта Обер, затерянная в толпе, молодая красивая вдова из предместья Сент-Антуан. Ораторский блеск, наружность молодого человека, торжественность минуты вскружили ей голову. Она почувствовала к Геро непреодолимую склонность. Она была не особенно заражена романтическим направлением, ни в отношении ума, ни в отношении сердца. Это направление не свойственно было тому времени. Она мечтала о спартанских добродетелях и приняла участие в заседаниях «женщин – друзей Конституции». Под влиянием Руссо, она воображала Францию несокрушимой родиной с Платоновыми и Ликурговыми законами. Она охотно повторяла фразу Дантона: «Все суживается домашним воспитанием, – общественное воспитание расширяет все умы. Говорят о родительских чувствах. Конечно, я также мать, но мой сын принадлежит не мне, а Республике».
Жакетте было в то время двадцать пять лет. Трехлетнее вдовство её слыло незапятнанным. По-видимому, супруг её не решался подойти в ней слишком грубо и ограничился тем, что окружил ее нежной заботливостью отца. Она была ему благодарна, но любви не испытала, сердце её осталось нетронутым, душа, видимо, страдала от ожидания и желаний. Геро внес разрушительный факел в её сердце, подобно тому, как он бросил этот факел в костер независимости. Тщетно старалась Жакетта устоять против своей любви, против своего возлюбленного. В авторе «Théorie de l'Ambition» она видела гения, явно предназначенного для управления судьбами Республики. Случай явился исполнителем желаний Жакетты. Она покаялась одной гражданке с каштановыми локонами, по имени Олимпе Одон, бывшей её подруге и единомышленнице, которая немедленно принялась действовать. Случилось, что её поклонник, храбрый гусар Сент-Амарант, был школьным товарищем Геро. Немедленно был устроен совместный обед в излюбленном в то время ресторане у Роберта, на который, после некоторой внутренней борьбы, явилась Жакетта в желто-лимонном платье, с большой косынкой на плечах, с трехцветной кокардой, кокетливо пришпиленной над левым ухом.
Геро не замедлил увлечься прелестью молодой энтузиастки, и обед прошел в возбужденном настроении. Сент-Амарант пел, а Геро продекламировал сентиментальный сонет. При дальнейшем знакомстве, он убедил Жакетту, что любовь и супружество суть две различные вещи и редко уживаются в добром согласии. Они призвали божества природы и разума, прочли совместно Руссо и отложили попечения о предрассудках общественного строя. В окрестности Парижа Геро нанял небольшой домик, который он назвал Pavillon dè l'Amitié. В этом домике поселились они оба. Но вместе с ними поселился также и страх.
– «Да не бойся же! – утешал Геро дрожавшую на груди его Жакетту. – Человек должен подчиняться своей судьбе. Жизнь есть ничто иное, как наклонная крыша. Неловкие падают и проламывают себе затылок, мудрые скользят, но держатся притом за черепицу. Верь мне, что я хороший кровельщик и не подвержен головокружению!»
Между тем, несмотря на преданность свою делу республики, уже 16 декабря 1793 года Геро был обвинен Бурдоном де л'Уаз в изменнической переписке с роялистами, которую он якобы вел, как бывший аристократ. История повествует о том, как он сумел оправдаться и добиться единодушного устранения факта исключения его из членов комитета общественной безопасности. Геро предусмотрительно пригласил своих друзей и единомышленников в «Павильон Дружбы». Убежище любви обратилось в род клуба, где доктрина и партийность смешивались с остроумием и светскостью. Жакетта здесь изображала из себя остроумную, любезную хозяйку этих маленьких сборищ. В одном случае подстрекая, в другом успокаивая, умела она кружить головы террористам. Тут влюбился в нее Сен-Жюст, красавец собой, с безупречным поведением. Он полагал, что появление его неразрывно с победой. Но в отношении Жакетты ожидания его не оправдались, – она отвергла его.
