Штат Айдахо, Туин-Фолс, 1882 год.
Кристиан проснулся, когда солнце уже прогрело весенний воздух, насыщенный запахом свежей травы и влажной земли. Молодой человек долго лежал на широченной гостиничной кровати, разглядывая трещинки на потолке.
Из-за сиреневых штор, тонких и не совсем новых, в комнате царил какой-то нереальный полумрак. Крис приподнялся повыше и позвонил в колокольчик. Через несколько минут послышались легкие шаги. В дверь постучали.
— Открыто! — лениво протянул Крис. Вид вошедшей девушки разогнал остатки сна. Молодой человек мгновенно сел и натянул одеяло на плечи. — Вот так встреча! Сьюзан! Сьюзи! Это ведь ты?!
— Сэр? — девушка изумленно всматривалась в лицо парня. И хотя прошло восемь лет с тех пор, как он покинул их городок, она сразу же признала его. Да, это был все тот же Крис: озорной блеск не погас в его в глазах, но вокруг них прорезались тоненькие морщинки, резче обозначились скулы, а губы потеряли мальчишескую мягкость.
— Крис! Мистер Кристиан Бентон! Вы изменились, мистер Бентон! — Она пыталась быть сдержанной, и это ей неплохо удавалось.
Неожиданная встреча подействовала на Кристиана взбадривающе. Необходимо было действовать. Его активная натура не терпела безделья. Впрочем, он и не сидел на одном месте, что трудно было сделать, находясь в бегах. Целый месяц он в пути: пересаживается с дилижанса на поезд, а с поезда — на дилижанс.
Конечно, в его непоседливости были и положительные стороны. В дороге он легко заводил новые знакомства, любил изучать интересные характеры. Колеся по стране, Крис попробовал себя во многих занятиях. В одном штате он был старателем. Во втором — прокладывал шоссейную дорогу. В третьем — валил деревья и работал на лесопилке. Но больше всего пришелся по душе шахтерский труд. В свои тридцать с небольшим он неплохо освоил горное дело. Хотя так до конца и не выяснил, что нравилось больше — вести разведку новых месторождений или разрабатывать только что открытые. Впрочем, в том и другом был свой азарт и свое везение.
А теперь ему предстояло дело, которое требовало осторожности и, вместе с тем, решительности. Крис также предполагал, что придется пустить в ход свое мужское обаяния. Все, что в этом мире касается либо денег, либо золота, всегда связано с риском. Поэтому он не намеревался задерживаться в Туин-Фолсе надолго. Надо забрать должок и отправляться дальше.
— Мэм! — Кристиан скорчил гримасу и поднес руку ко лбу, делая вид, что почтительно приподнимает шляпу. — Мэм! — И тут же осекся, не зная, как обратиться к горничной. «Мисс! Миссис!» Он не получал из Туин-Фолса вестей и не знал, вышла Сьюзан Шенли замуж за Марка Фишера или нет. Старый Йортом Шенли по прозвищу Свиное Брюхо о другой партии для своей дочери и не мечтал. А вот благословения от Ханны Фишер молодая пара вряд ли дождалась.
— Как ты изменилась за это время! Куда исчезла озорная и веселая малютка Сью?! Ты стала просто красавицей, Сьюзи! Да к тому же такая серьезная!
— Не только время меняет нас! Теперь мне приходится носить эти проклятые тряпки! — Сью хлопнула по подолу черной форменной юбки и тряхнула кружевным фартучком. — Вам необходимо одеться, сэр! Я принесла вам одежду.
Девушка сложила чистые джинсы, клетчатую рубашку и куртку Криса на стул. Отвернувшись к окну, она продолжала говорить глуховатым голосом.
— Вы недавно приехали, мистер Бентон, и ничего еще не знаете! Отец Марка, мистер Сэмюэль Фишер, умер пять лет назад. И миссис Фишер указала мне на дверь. Марк устроил меня в «Женеву». Вот я здесь с тех пор и работаю. Иначе пришлось бы отправиться в заведение мадам Жанны Хелм.
Кристиан вспомнил, что Сьюзан очень любила носить замшевые штаны, а черные прямые волосы стягивала на затылке индейским хвостом. Тогда, много лет назад, она была по-мальчишески угловата и, когда мчалась по горам верхом на вороном жеребце, казалась молодым индейцем. Да и сейчас в ней чувствовалась с трудом сдерживаемая энергия, какое-то скрытое удальство, унаследованное от матери-индианки.
— Похоже, мир свихнулся с тех давних времен, Сью! Или я больше ничего не понимаю! Ты была такой замечательной девчушкой, малышка Сью! Ты и сейчас хоть куда! — Крис, пытаясь разрядить обстановку, говорил шутливым тоном, но чувствовал, что его фразы не находят ответного отклика у Сьюзан. Он понял: ее душу переполняли горечь и отчуждение. По всему было видно, с девушкой обошлись не лучшим образом. Впрочем, тактичностью миссис Фишер никогда не отличалась. И всегда указывала Сью на основной недостаток — мальчишеские привычки и замашки. Ханна Фишер очень любила читать нотации кому бы то ни было. Не избежал этой участи и ее муж — Сэмюэль. А уж сыну от нее доставалось больше всех!
До Ханны Фишер не доходила простая истина: Сью выросла в старательской хижине, на отцовском прииске, и, живя в такой обстановке, она никак не могла стать настоящей леди. Когда-то Йортом Шенли, у которого в молодости было прозвище Лихой, выкрал себе жену из племени шайеннов. Хотя слово «выкрал» — не совсем точное. Конечно, все произошло с согласия самой Черной Лисицы, то есть Лиззи. Ее отец, вождь по имени Горный Лис, свое согласие на этот брак подкрепил участком земли с богатой золотоносной жилой. Вскоре у молодоженов родилась дочь, в которой родители души не чаяли. Когда Сьюзи исполнилось восемь лет, по шахтерским и старательским поселкам прокатилась эпидемия дифтерии. Заболела и семья Шенли. Сам Йортом старался не поддаваться болезни. С огромным трудом выбирался на охоту, потом из убитой дичи варил похлебку, поил ею больных. Дочь он спас. А Черная Лисица, Лиззи, умерла. Похоронив жену, Йортом словно умом тронулся. Он забросил дом, работу, о дочери почти не вспоминал. Захватив ружье, уходил на кладбище и целый день сидел на могиле Лиззи. Семья перебивалась на небольшую ренту. Сьюзи, брошенная на произвол судьбы, освоила нехитрые женские занятия: она научилась готовить простые блюда, шить себе одежду, преимущественно мужских фасонов. Как давно это было! И вот теперь — эта встреча.
