Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, прокомментировала:
— На сей раз клиент совершенно новой породы.
Мейсон оторвался от книги, покачал головой и возразил:
— Совершенно новых пород, увы, не бывает.
— Теперь появилась, — сказала Делла Стрит. — У вас в приемной сидит дама, которая утверждает, что может уделить вам двадцать минут, никак не больше.
— Она может уделить мне двадцать минут? — переспросил Мейсон.
— Именно так.
— Что ж, поворот действительно новый, — признал Мейсон. — Как же зовут эту даму?
— Одри Бикнелл.
— Возраст?
— Под тридцать.
— Блондинка, брюнетка?
— Яркая брюнетка, — сказала Делла. — Натура пламенная и сильная, этакий черный опал.
— А как насчет честности?
— Я бы сказала, на высшем уровне. Правда, чувствуется, что она в ужасном напряжении. За две-три минуты, пока я выясняла имя и адрес, она посмотрела на часы раз пять. Она — секретарь, в настоящее время не работает, незамужем, снимает квартиру, пока одна, но подыскивает напарницу своих лет и общественного положения, чтобы разделить расходы.
— Ты узнала, какое у нее ко мне дело?
— Да. Ответ: у нее слишком мало времени, чтобы рассказывать дважды одно и то же, а потому она изложит свои обстоятельства вам. Она подчеркнула: проблема немаловажная.
— Что ж, — сказал Мейсон, — подавай ее сюда, и мы выясним, о чем вдет речь. Хотелось бы верить, что она хороша собой.
Делла Стрит очертила руками в воздухе восхитительные контуры.
Мейсон усмехнулся:
— Чего мы ждем, Делла? Что нас останавливает?
— Пожалуй, только женская интуиция, — ответила Делла Стрит. — И выражение лица, когда она отказалась сообщить тему предстоящего разговора. По-моему, девушка привыкла добиваться своего силой личного обаяния, а поэтому предпочитает контакты с мужчинами.
— Что ж, поглядим, — заключил Мейсон. — Ты раззадорила мое любопытство до такой степени, что я не выпущу ее из офиса даже в ущерб встрече, назначенной на четыре.
— У вас остается десять минут, — предупредила Делла Стрит.
— А она собиралась предоставить мне двадцать, — заметил Мейсон.
— Теперь уже семнадцать, — отрезала Делла Стрит, взглянув на часики, вышла в приемную, откуда вскоре вернулась в сопровождении Одри Бикнелл.
— Мисс Бикнелл, мистер Мейсон, — представила Делла Стрит.
Одри Бикнелл порывисто подошла к Мейсону и решительно протянула ему руку, улыбаясь одними темными, внимательными глазами.
— Так приятно, что вы приняли меня, мистер Мейсон. Понимаю, обычно требуется предварительная договоренность, но вопрос чрезвычайно срочный, я… — Она поглядела на часики и, улыбнувшись, продолжила: — Я должна ограничиться главным. Надеюсь, вы не станете возражать, если я перейду прямо к сути… без всяких предисловий.
— Валяйте, — согласился Мейсон.
— У вашей секретарши записаны мое имя и адрес. Теперь вкратце, чего я хочу. Думаю, вы бывали на скачках?
— Бывал.
— Ас механикой заключения пари знакомы?
Мейсон кивнул.
— У меня здесь пять стодолларовых билетов на скакуна номер четыре, кличка Даф-Бой, он выступает сегодня в третьем забеге. Когда билеты продавались, шансы составляли примерно пятьдесят к одному. Я полагаю, ставка таких размеров уменьшит разрыв, к тому же предварительные итоги ничего не решают, но… Словом, лошадь эта здорово окупится.
— Если победит, — уточнил Мейсон. — Или, лучше сказать, если победила. Забег наверняка уже закончился.
— Да, если она победила, — откликнулась посетительница.
— Итак, что же вы поручаете мне сделать?
— Я хочу, чтобы вы взяли эти билеты и хранили у себя. Если лошадь победила, вы должны получить по ним наличные и передать мне в соответствии с последующими инструкциями.
— Минуточку, минуточку, — перебил Мейсон. — Вы сами приобрели эти билеты?
— Да.
— Разрешите узнать, вы играете на бегах постоянно или это нечто исключительное?
— Я третий раз в жизни заключаю пари, то есть пари таких размеров. Бывало… я иногда делала ставки по два-три доллара. — Тут она потупила взор. — Через букмекеров.
— Как вы находили букмекеров? — поинтересовался Мейсон.
— В учреждении, где я служила, работал молодой человек, он знал, где заключают пари. Иногда мы кооперировались, а иногда я… сама делала ставку.
— Не больше двух долларов?
— Не больше.
— Вы, по-видимому, располагали оперативной информацией об этой лошади? — спросил Мейсон.
— А какая разница?
— Никакой, когда получаешь деньги. Но я пытаюсь представить полную картину происходящего, чтобы иметь возможность обеспечить защиту вам и… буду честен до конца, самому себе.
— Нет ни малейшей нужды в защите, вы никого не должны защищать, ни меня, ни себя, — возразила мисс Бикнелл. — Все, что от вас требуется, это подойти к окошку завтра пополудни — оно зарезервировано для оплаты выигрышей по забегам предыдущего дня — предъявить талоны, получить деньги и ждать моих указаний.
— А если лошадь проиграла? — спросил Мейсон.
— Тогда вам не придется ехать на ипподром, — улыбнулась Одри Бикнелл.
— По-видимому, вы твердо убеждены, что лошадь выиграет или уже выиграла.
— Естественно, я не поставила бы на лошадь, если бы полагала, что она проиграет. Но вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что я получаю информацию заранее. Я выбираю лошадей интуитивно, главным образом, по кличкам. Останавливаю выбор на приятно звучащем имени, которое как бы подсказывает, что лошадь выложит все силы ради победы.
