Целых. Десять. Минут. Кажется не очень долго, но когда я сидела напротив Макса Кинга, так называемого Короля Уолл-стрит, пока он молча читал первый набросок отчета, который я подготовила по текстильной промышленности Бангладеш, были похожи на всю жизнь.
Борясь с желанием четырнадцатилетнего подростка спросить его, что он думает о моем докладе, я осмотрелась, пытаясь найти на чем бы сосредоточить взгляд.
Офис Макса ему идеально подходил — кондиционер был установлен на среднюю температуру холода, скорее мороза, стены, потолки и полы были ослепительно белыми, добавляя арктическую атмосферу. Его стол был стеклянным с хромом, и Нью-Йоркское солнце истекало кровью сквозь непрозрачные жалюзи, пытаясь безуспешно оттаять лед в этой комнате. Я ненавидела это. Каждый раз, когда я входила в его кабинет, у меня возникало желание показать свой бюстгальтер или разрисовать граффити стены ярко-красной помадой. Это было место, где радость умирала.
Макс вздохнул, отчего я перевела свое внимание на его длинный указательный палец, который опустился на страницу моего отчета. Он покачал головой. У меня скрутило живот. Я знала, что впечатлить его будет невозможно, но это не означало, что я в тайне не надеялась, что поражу его наповал. Я столько трудилась над этим отчетом, моим первым исследованием для Макса Кинга. Я мало спала, работала вдвое больше, не пренебрегая другими своими обязанностями в офисе. Я изучила все, что было написано о промышленности за последнее десятилетие. Я корпела над статистическими данными, пытаясь отыскать примеры и сделать соответствующие выводы. Я изучила архивы King & Associates, пытаясь найти любое историческое исследование, которое мы готовили, чтобы объяснить любые несоответствия. Я все продумала, не так ли? И когда рано этим утром я распечатала свой первый отчет, раньше всех придя на работу, я была счастлива… даже горда. Я проделала хорошую работу.
— Вы говорили с Марвином о последних данных? — спросил он.
Я кивнула, хотя он даже не поднял на меня глаза, поэтому я сказала:
— Да. Все графики основаны на последних цифрах. — Они что не неправильные? Он ожидал чего-то другого?
Мне всего лишь хотелось, чтобы он сказал: «Хорошая работа».
Я старалась изо всех сил, работая на Макса Кинга с тех пор, как поступила в бизнес-школу. Он был силой, стоящей за троном, многих историй успеха Уолл-стрит за последние несколько лет. King & Associates предоставляли инвестиционным банкам крайне необходимые исследования, которые помогали банкам принимать правильные инвестиционные решения. Мне нравилась сама идея того, что множество эффектных костюмов от инвестиционных банков кричали насколько они богаты, а человек, который все это сделал, был счастлив спокойно заниматься своим бизнесом, просто удивляясь тому, что он совершил. Знающий, решительный, успешный в высшей степени — он был всем тем, кем я хотела стать. Когда я получила в последнем семестре предложение стать младшим сотрудником King & Associates, я была в восторге и ощущала странное чувство, что вселенная просто расположилась, как надо, как будто это был просто следующий шаг в моей судьбе.
Судьба может поцеловать меня в задницу. Мои первые шесть недель в новой должности были совсем другими, чем я ожидала. Я предполагала, что меня будут окружать амбициозные, умные, хорошо одетые двадцати и тридцатилетние с хвостиком люди, и насчет этого я оказалась права. И клиенты, для которых мы производили исследования (почти для каждого инвестиционного банка на Манхэттене) были феноменальными и оправдали все мои ожидания. Макс Кинг, однако, оказался огромным разочарованием. Фактически, несмотря на то, что все на Уолл-Стрит были помешаны на нем и безумного его уважали, смотрели на него, будто он висел на постере на стене в спальне подростка, он был таким…
Бесчувственным.
Резким.
Бескомпромиссным.
Полной задницей.
В реальной жизни он оказался таким же красивым, как и на фотографии на обложке Forbes или на любом другом рекламном снимке в интернете, когда я изучала все, связанное с ним во время моего MBA в Беркли. Однажды утром, я приехала очень рано, и увидела его в экипировке для бега, потного, задыхающегося, одетого в лайкру. Его бедра были настолько крепкими, что выглядели так, будто они были сделаны из мрамора. Широкие плечи, решительный римский нос, темно-коричневые с блеском волосы, почти черные (настоящее расточительство для мужчины) и круглогодичный загар, который кричал, что я отдыхаю четыре раза в год. В кабинете он надел обычный костюм. Костюм сшитый на заказ, который отлично облегал его плечи, такие костюмы я могу узнать, благодаря нескольким встречам, которые у меня состоялись с моим отцом. Его лицо и тело оправдали все мои ожидания. Работа с ним, не совсем.
