Лора едва протиснулась в приоткрытую дверь. Кипа бумаг и газет в руках мешала распахнуть ее пошире. Ну вот, даже в собственном доме, по-видимому, не особо ей рады. Ничего удивительного, что и многочисленные работодатели, чьи пороги она обивала вот уже три недели после окончания колледжа, не приходили в восторг при появлении новоиспеченного специалиста по бухгалтерии фирмы.
В Скенектеди, где с самого рождения жила Лора, требовались только специалисты по электричеству, так как в городе находился главный завод «Дженерал электрик компани», подчинивший себе всю жизнь некогда маленького городка. Вензель «G. Е.», возвышавшийся над городом, был похож на императорский, но даже императоры не обладали таким могуществом, как эти «электрические джентльмены».
Лора давно усвоила одну истину: все маленькие американские города похожи как близнецы. В целом, обесцвеченное и обезличенное скопление кирпича, асфальта, автомобилей и рекламных плакатов.
Через каждый такой город проходила главная улица – с почтой, аптекой, гостиницей и стандартным набором магазинов, ресторанов и баров. Называлась она либо Мейн-стрит, что и означает Главная улица, либо Стейт-стрит, улица штата, либо Бродвей. Архитектура Мейн-стрит не доставляла ни малейшего эстетического наслаждения: кирпич, сложенный в двух-этажные кубы. Здесь люди зарабатывали деньги, и никаких отвлеченных украшений не полагалось.
Нижняя часть города называлась «бизнес-сентер» – деловой центр. Здесь помещались торговые заведения, конторы и кинотеатры. Тротуары были безлюдны, зато мостовые заставлены автомобилями. Железные кони современных рыцарей занимали все свободное пространство у обочин. Запрещалось их ставить только напротив пожарных кранов или подъездов.
Характер маленькому американскому городу придавали не здания, а автомобили. Точнее все, что с ними было связано: бензоколонки, автомастерские, магазины «Форда» или «Дженерал моторс».
«Резиденшел-парт», или жилая часть города, была совсем пустынна. В то время пока мужчины работали, домохозяйки занимались уборкой. В одноэтажных или двухэтажных домиках шипели пылесосы, передвигалась мебель, вытирались рамки фотографических портретов. Работы много: в домике шесть или семь комнат. Достаточно побывать в одном, чтобы знать, какая мебель стоит в миллионах других домов, знать даже, как она расставлена. В расположении комнат, в расстановке мебели – во всем этом существовало поразительное сходство.
За последние двадцать-тридцать лет Скенектеди разросся в длину и ширину, но так и остался маленьким городком. Многие жители с гордостью заявляли, и Лора не раз это слышала собственными ушами, что Скенектеди «самый большой маленький американский город».
Впрочем, это определение подходило к большинству американских городов, возникших возле крупных предприятий или нефтяных месторождений.
Как бы ни было велико население подобного города, он оставался большой деревней, где все жители если и не знают друг друга в лицо, то, по крайней мере, «слышали о миловидной блондинке из соседнего квартала мно-о-о-го чего интересного».
В этом городе, где с предельным умением изготавливались самые маленькие и самые большие электрические машины, которые когда-либо существовали в мире, от машинки, сбивающей яйца, до электрических генераторов гидростанции Боулдер-дам на реке Колорадо, произошла такая история.
Один инженер полюбил жену другого инженера. Кончилось это тем, что она развелась с мужем и вышла замуж за любимого человека. Весь «маленький большой город» знал, что это был идеально чистый роман, что жена не изменяла мужу, что она терпеливо дожидалась развода…
Однако после свадьбы к ним перестали ходить, их перестали приглашать в гости. Все добропорядочные жители Скенектеди от них отвернулись. Это был настоящий бойкот, особенно страшный тем, что происходил он в большом маленьком городе, где основные духовные интересы заключались в посещении и приеме знакомых для игры в бридж или покер. По большому счету, всем этим людям, которые изгнали молодую чету из своего общества, в глубине души было в высочайшей степени наплевать, кто с кем живет.
Лору не раз посещала мысль уехать, выпорхнуть из родительского гнезда и перебраться куда-нибудь в Нью-Йорк или Лос-Анджелес. Однако каждый раз у нее находился добрый десяток причин не делать этого. В глубине души Лора панически боялась мегаполисов.
Во-первых, Лора была единственным ребенком в семье. К тому же мать родила ее довольно поздно, когда чета Даррингов почти потеряла надежду на потомство. Вскоре после рождения долгожданного первенца отца не стало. Хотя мать никогда не затрагивала тему отъезда дочери и уж точно не запрещала ей этого делать, Лора была убеждена, что мать не переживет разлуку с ней.
К тому же Лора училась в колледже и не могла все бросить ради призрачной мечты. Теперь же все изменилось…
Лора блестяще окончила колледж и, как и большинство ровесников, оказалась на распутье. Работодатели почему-то не раздирали ее на части. Напротив, Лора оказалась никому не нужным специалистом.
Мать, как могла, старалась утешить дочь, но Лора с каждым днем все больше впадала в депрессию. Теперь даже об отъезде из родного города не могло быть и речи. Никаких сбережений у Лоры не осталось, а они наверняка ей понадобятся, пока она не устроится на новом месте и не подыщет хорошо оплачиваемую работу. Конечно, Лора могла бы попросить деньги у многочисленных родственников, но этот вариант она отложила на самый крайний случай. Клянчить деньги у матери, которая работала на заводе, казалось Лоре немыслимой наглостью.
