Ицки Хасимото впервые предстояло воочию увидеть этот дом.
Он так долго ехал в гору, что теперь дорога казалась практически плоской. Нахмурив лоб, Ицки осторожно прокладывал путь сквозь завесу густого снегопада. Старый асфальт был весь в щербинах и ухабах, белые полосы разметки по краям почти стерлись, и никаких пешеходных дорожек - чахлая щетка зелени сразу переходила в подлесок.
А вдруг он уже проехал нужное место? Вдруг дорогу неправильно указали? Наверняка, надо было остановиться у того здания... Совсем заблудился. Может, развернуться да обратно?
Ицки внимательно посмотрел вперед. За деревьями едва ли разглядишь, но как-то с трудом верилось, что здесь может стоять дом. Тем не менее, дорожные знаки подсказывали, что он на верном пути. Доберусь до самой вершины, решил Ицки, упрямо прибавляя скорость. И не прогадал. Лес неожиданно расступился, открывая взору обширное пустое пространство. Больше всего это походило на рисовые поля, только заброшенные. Там, где некогда рос рис, шла волнами высокая жухлая трава. А посреди поля возвышался старый особняк. Ицки притормозил у обочины, сверился с картой и перевел дух.
Он не раз водил служебную машину, но чтобы совсем одному и целых два с половиной часа - такого раньше не случалось. Лишь сейчас Ицки понял, как на самом деле нервничает. Пальцы, намертво вцепившиеся в рулевое колесо, мелко тряслись. Ладони, невзирая на мороз снаружи, вспотели, и Ицки знал, что вовсе не тяжелые погодные условия тому виной.
Он изучил свое отражение в зеркале заднего вида. Ну конечно. Несколько смоляных прядей снова выбились из длинного хвоста. Ицки начал отращивать волосы восемь лет назад. Не по своей воле: шеф запретил стричься, как не абсурдно это звучит. Ицки только кончики подравнивал раз в месяц, чтобы голова выглядела ухоженной. Теперь блестящая грива закрывала всю спину - необычная для мужчины прическа. Впрочем, к косым взглядам он давно привык. Заново собирая волосы, Ицки отметил, что вид у него довольно напряженный. Поправил галстук и тронул автомобиль с места. Включив фары, он вырулил в разбитый перед домом сад и припарковался. Уверился, что не перекрыл выезд уже стоявшему в саду фургону, и лишь затем вылез из салона, прихватив дипломат.
Только в сельской местности можно увидеть подобный сад: такой просторный, с таким разнообразием флоры. Кое-где кроны даже поднимались над крышей, видно, эти деревья росли здесь еще до того, как нынешний владелец купил здание. Большинство растений уже сбросили листву и стояли под снежным покрывалом. Печальный и в то же время прекрасный пейзаж.
Налюбовавшись, Ицки подошел к дверям. Оказавшись под крышей, стряхнул с рукавов снег и нажал кнопку звонка - странно нового на фоне общей запущенности. Никто не ответил. Ицки позвонил снова, но изнутри не донеслось ни звука. Электричества, что ли, нет? Он поднял глаза на деревянную табличку, где уверенная рука без особых претензий на аккуратность вырезала имя "Масацугу Токива". Вспомнилось, что черный фургон был лишь припорошен снегом. И магазин, где он полчаса назад спрашивал дорогу...
- Токиву, значит, ищете? Скульптора, который живет на вершине? - переспросил продавец, мужчина средних лет. - Так езжайте вверх да вверх, не ошибетесь. Там будет большой дом. А если в саду фургон увидите, уж точно кто-то дома есть.
Внешность Ицки продавца порядком удивила.
- Вы, простите, мужчина или женщина? - поинтересовался он, оглядывая посетителя с головы до ног.
Место это было когда-то популярным курортом, и продавец явно привык к незнакомцам. Может, потому Токива и устроил мастерскую именно здесь.
Что же делать, озадачился он.
И в это мгновение в доме раздался неясный шум. Дверь распахнулась, Ицки поспешно подтянулся.
- Хасимото! - сощурился на нежданного гостя высокий мужчина.
Ицки не обиделся: они сто лет не виделись, и реакция Токивы была вполне объяснимой. Он вежливо наклонил голову:
- Прошу прощения за внезапное вторжение. Можно с тобой поговорить?
- Такие люди и без охраны, - полуспросил Токива, глядя на Ицки как на неведому зверушку.
- Да, - подтвердил Ицки.
- А Касаока? А Ямабэ-сэнсей? - не успокаивался мужчина.
- Касаока дома, с сэнсеем, - объяснил Ицки. - Не хочет оставлять его одного.
- Чтоб тебя да без няньки отпустили. Куда катится мир?
Ицки не нашелся с ответом.
У Ясуюки Ямабэ, скульптора и бизнесмена, было два секретаря. Младший - Ицки (он возился с расписаниями и бегал по мелким поручениям) и старший - Касаока, супервизор Ицки. Так что Токива имел все основания удивляться появлению на пороге одного лишь Ицки. Но последний все равно оскорбился насмешливому тону и задрал подбородок:
- Когда необходимо, я путешествую сам, - и добавил: - Я приехал по поручению Ямабэ.
Токива моментально поскучнел:
- Какому еще поручению? Что за поручение такое, что тебя сюда одного зафутболили?
- Сообщение от Ямабэ.
- И всего-то? - фыркнул Токива. - А если б меня дома не было?
Содержимое дипломата перекочевало к Токиве. Тот, изучив конверт, движением длинного пальца переломил печать.
Слава Масацуги Токивы, многообещающего скульптора, только набирала обороты. Некоторое время он работал за границей и успел завоевать там некую престижную награду. Прежде чем уйти на вольные хлеба, Токива был учеником Ямабэ, и они до сих пор поддерживали связь. Потому Касаока и сказал Ицки, что нет нужды заранее предупреждать о визите. Ицки усомнился, однако сделал, как велели. Токиве нравился Ямабэ-скульптор, но не Ямабэ-личность, и он не особо стремился идти на контакт с бывшим учителем. Попытайся Ицки назначить встречу - наткнулся бы, вероятнее всего, на резкий отказ.
