Неупокоевы
Спроси Атлантиду Петровну Неупокоеву, с какой ноги встал ее муж 17 мая 20… года, она ответит совершенно определенно (а съемочная группа подтвердит): с левой. К тому же, нашаривая тапок возле кровати, именитый режиссер напоролся на невесть откуда взявшуюся булавку и, разумеется, рассвирепел. Атлантиде досталось больше всех, но темперамента Неупокоеву хватило до самого вечера. Особая подлость заключалась в том, что именно на этот день был назначен решающий кастинг на главные роли в телесериале по произведениям А.Н. и Б.Н. Стругацких.
Павел Ефимович Неупокоев отверг все предложенные кандидатуры.
Напрасно агенты по актерам рассылали объявления в газеты и на сайты, прочесывали улицы, тщетно осаждали коридоры «Центрнаучфильма» девушки и юноши модельной внешности. Никто, никто не вызвал одобрение режиссера-постановщика!
Причем не банальное «не так стоит, не так сидит» было причиной для отвергнутых. Да чего только не придумал распоясавшийся режиссер! Из уст Павла Ефимовича слышалось загадочное «Аура у него не светлая», «Ментальное тело легковесное». У актера на роль Банева блеск в глазах был недостаточно западноевропейский, у Юрковского манеры не вполне пижонские, на роль Каляма вообще какую-то полосатую кошку принесли с помойки. Архипу Чернопопенко, начинающему афроукраинскому актеру, который пробовался на роль барона Памбы, было сказано, что для его типажа есть роль только доктора Мбоги.
Единственно, дрогнула его левая нога на Марине Герасимовой, миловидной шатенке на роль Майи Глумовой. Но эта клеточка в штатном расписании была уже забита очаровательной длинноногой Галой Петродворецкой, которая, благодаря своей очаровательности и длинноногости ввела в грех не одного чиновника от телеискусства, в том числе одного важного человека с Канала, о чем остальной съемочной группе знать было совершенно необязательно.
Павел Ефимович представил постельную сцену с участием Марины (упаси Боже, исключительно в профессиональном смысле!) и мысленно скривился. Не дотянет она до Сельмы.
Нет, решительно неудачный случился день!
Марина
«Требуется толстый мальчик на роль девочки», «Для кинокартины „НАДЕЖДА“ требуются девцушки от 15 до 18 лет модельной внешности. Рост от 180 см.», «Приглашаются мужчины 30–35 лет на роль отца в рекламе кожаных ремней». Марина на минуту зависла над загадочным словом «девцушки», решила, что это все-таки опечатка, да и ростом она не дотягивала, и покрутила дальше. Увы, дальше тоже не лучше.
Когда Марина неделю назад прочитала про съемки сериала по Стругацким, она было воспряла духом. Тексты их произведений она не то, чтобы знала наизусть, они как бы запечатлелись в генетической памяти. Третье поколение Герасимовых читало АБС запоем с детства, и этот ритуал передался Марине в неменьшей степени.
На кастинг она шла, печатая шаг с гордо поднятой головой. Девушки модельной внешности бледнели и разлетались как мотыльки. Режиссер, слушая вдохновенный монолог: «Потому что это подло! Потому что это бесчеловечно!..», шептал: «Она…»
Все кончилось на Неупокоеве.
У Марины за годы актерской жизни выработалось чутье на фальшь. Режиссер-постановщик врал. Он именно Марину видел в роли Глумовой и именно ей не хотел давать роль. Причина наверняка была стара как театральный мир, но что Марине было до причин! Для нее важны были следствия.
Вот поэтому девушка меланхолично листала страницы сайта по кастингам и придирчиво просматривала объявления. Ей не хотелось абы что. Внешность у Марины была не корявая, фигура не сутулая, лицо не конопатое и до возраста Величественных Старух еще жить и жить. В Останкино крутилось достаточно всяких программ типа «Суд идет», где можно было подзаработать зрителем, а лучше свидетелем. Но не то это было, не то. Слава, известность, а лучше знаменитость манили девушку.
Марина в расстроенных мыслях подошла к окну и посмотрела вниз. Вечная стройка, обнесенная обязательным забором, вороны на снулых московских тополях. Соседи с баулами, зычно перекликаясь, грузятся в газик. «Галка совсем рехнулась, матрац приперла! Куда я его засуну?» — «Засунь его себе в ж…!». Картина маслом: дружная семья собирается на дачу. Как все обрыдло!
Размышления прервал дверной звонок. Марина открыла дверь. На пороге стоял немолодой мужчина в темной рубашке с записной книжкой в руках.
— Здравствуйте. Галина — это Вы?
— Нет, — сказала Марина, по инерции думая о соседях. — Галина внизу на машине уезжает.
Мужчина опешил.
— Вы о какой Галине?
— А Вы о какой?
Мужчина посмотрел направо, потом налево, никого больше не обнаружил и с надеждой произнес:
— Наверно, это не та Галина.
— Я не знаю ее фамилии, — сказала Марина. Мужчина перелистнул записную книжку.
— Ну-у-у… Там как бы не фамилия… — Он вдруг развернулся и стремительно сбежал по лестнице. Марина некоторое время смотрела вслед. Чудак какой-то. «И оставил ее в ее недоумении». Она пошлепала в комнату, но только подсела к компьютеру, как раздался звонок. Чертыхнувшись, девушка пошла открывать. На пороге стоял давешний мужчина.
— Галя, — сказал он. В глазах его плескался ужас. — Галя, неужели ты меня не узнаешь?
