За окном вновь загудела машина, на этот раз с такой настойчивостью, что Анна чуть не рассыпала на стол все, что лежало в ее сумке.
— Что это ты так перепугалась? — проговорила она себе под нос, в последний раз взглянув в зеркало.
Бип, бип.
Она глубоко вздохнула, с удовлетворением огляделась по сторонам и открыла дверь. «Ключи, сумка, карточка, мобильный телефон», — спускаясь по ступенькам к воротам, мысленно пробежалась она по списку самого необходимого. За спиной, в квартире, зазвонил домашний телефон. Анна на миг обернулась, но, вспомнив, что Мэнди ждет ее в машине, двинулась вперед. Автоответчик все запишет.
— Поторапливайся, — бросила Мэнди, высовываясь из окна белого «эскорта». — Я сказала, что мы будем к девяти, а скоро уже десять.
Анна с удивлением посмотрела на подругу. Вот уж не думала, что у нее может быть спортивная машина! Мэнди скорее подошла бы «кортина» или «кавалье».
— Они опоздают, — успокоила ее Анна, усаживаясь рядом. — Они всегда опаздывают.
— Может быть, — отозвалась Мэнди, рванув с места прежде, чем Анна успела пристегнуть ремни. — Но я обещала быть к девяти.
Стараясь скрыть озабоченность, Анна пристегнула ремни и откинулась на сиденье. Когда Мэнди вела машину, на душе у Анны всегда было тревожно.
— Хорошая машина, — сказала она. — Новая?
— Новая игрушка Пита. Купил две недели назад. Я хотела «сегун» знаешь, вроде уменьшенного «рейнджровера», но он решил, что эта практичнее. Как же, практичнее! Лично я думаю, что у него преждевременно начался кризис среднего возраста. У него всегда все преждевременно. — И она засмеялась.
Анне нравились шутки в адрес Пита. И что Мэнди нашла в своем муже? Полное ничтожество! Все равно что бунгало: очень мало в верхней части и, если верить Мэнди, и в нижней так же мало!
Впереди загорелся красный свет. Анна с ужасом подумала, что они прибавят газу, чтобы проскочить, но машина резко остановилась.
— Ну? — повернувшись, спросила Мэнди и поправила очки. Лицо ее внезапно озарилось широкой улыбкой.
— Что «ну»?
— Ну, что ты обо всем этом думаешь?
— О чем «об этом»? — с недоумением спросила Анна.
Мэнди уставилась на огни светофора.
— Ну… насчет Сюзи. Она встречается с этим парнем, влюбилась в него по уши и… В общем, все это немного печально, правда? Я вот все думаю…
— О чем?
— Нужно ли так спешить?
— Почему спешить? Я бы сказала, ей повезло. Мы отнюдь не становимся моложе…
— Спасибо, что напомнила!
— Я хочу сказать, что после тридцати пяти большинство мужчин или уроды, или гомосексуалисты, или, наконец, женаты, а если и разведены, то озабочены какими-то проблемами. Уж поверь мне! Если этот исключение, то я бы тотчас тащила его к алтарю!
— Угу, я все понимаю, — кивнула Мэнди. — Но я не это имею в виду.
Светофор переключился, и машина устремилась вперед. Мэнди, словно заправский гонщик, склонилась к; рулю. Анна еле успела схватиться за ручку дверцы.
— Я вот думаю, может быть, она залетела…
— Сюзи беременна? — удивилась Анна.
— Почему бы и нет? Ты же знаешь, она очень плодовита.
— Нет, ты точно знаешь? — упорствовала Анна.
— Да, скорее всего так оно и есть. Мы ведь даже не встречались с этим парнем!
— Может быть. Но значит, они по уши влюблены.
Прямо как некоторые… — сказала Анна, впрочем, тут же пожалела о своих словах.
А Мэнди как будто и не обратила внимания.
— Я знаю, — широко улыбнувшись, сказала она. — К тому же мне нравятся свадьбы, а тебе? Прекрасный повод надеть шляпку и напиться до чертиков!
Анна протяжно вздохнула, уже не в первый раз думая о том, что написали бы о ее подругах нынешние коллеги.
Большинство журналистов, с которыми она трудилась бок о бок, происходили из среднего класса и с психологией рабочих были знакомы только по фильмам.
«Боже, мы стареем! — подумала она. — Время бежит».
Она встрепенулась и вновь посмотрела на Мэнди, только сейчас сообразив, что та не умолкала ни на мгновение.
— Пардон?
— Я о подарках, — терпеливо, как маленькому ребенку, повторила Мэнди. Подумала о том, что ты ей купишь. Пит хотел спихнуть ей ту ужасную вазу, которую его мама подарила нам на прошлое Рождество. Ты ведь знаешь, какой он скупердяй! Только что задница не скрипит! Но я решительно сказала: «Нет». В конце концов, она моя давняя подруга. Мы знакомы двадцать шесть лет.
Двадцать шесть! Подумать только — с ума можно сойти!
Анна тихо застонала: она не чувствовала себя даже на двадцать восемь, не говоря уж о тридцати восьми. По правде говоря, она ощущала себя так же, как в восемнадцать лет — такой же неуверенной в себе, такой же сомневающейся и… такой же молодой. За исключением того, что тогда оптимистично смотрела на жизнь и на что-то надеялась. Теперь все изменилось.
Анне на миг представилось, как пять подруг — она, Мэнди, Сюзи, Дженет и Карен — уже старухи, сидят в ресторане, пьют бренди и кока-колу и беседуют о своем здоровье. От этой мысли ее передернуло.
-..так что в конце концов я купила ей графин. «Джон Льюис» делает неплохие графины. Настоящий хрусталь.
«Господи, — подумала Анна, — единственное применение, которое Сюзи найдет этому графину, — заменитель вибратора, если сядут батарейки».
— Странно, что она до сих пор не была замужем, — меняя тему разговора, выдавила она. — Я имею в виду — у нее было много мужчин.
