Брошюра «Еврейское государство. Попытка решения еврейского вопроса» была написана в 1895 году дотоле малоизвестным журналистом и литератором Теодором Герцлем под впечатлением дела Дрейфуса и вскоре стала своего рода «Коммунистическим манифестом» сионистского движения. В этой работе Т. Герцль пришел к убеждению, что решение еврейской проблемы может быть достигнуто только с обретением евреями внутренней и внешней свободы. Согласно его программе еврейский вопрос решится лишь путем массового возвращения евреев на свою историческую родину, что впоследствии и привело к беспримерному феномену — к возникновению в 1948 году государства Израиль.
Уже через несколько лет после смерти Герцля появились первые очерки о его жизни. Они принадлежали прежде всего современникам, которые интересовались жизнью и политической деятельностью Герцля. В этой связи следует назвать Адольфа Фридеманна, Баруха Хагани, Леона Келльнера, Рубена Брайнина и Адольфа Бема. Первую попытку написать его биографию, опираясь на более широкий круг источников, сделал Якоб де Хаас, один из прежних сотрудников Герцля — его книга была написана в 1922/23 годах на английском языке. В 1832 году вышла биография Герцля, принадлежащая Манфреду Геору. Лучшее из жизнеописаний Герцля, с научной тщательностью обобщившее все печатные и неизданные источники в цельную и наглядную общую картину, было создано в 1934 году Алексом Байном. За ним в 1959 ходу последовала работа Израэля Коэна на английском языке, а в 1960 году — книга Андре Шураки на французском. Последняя монография о Герцле была опубликована в Англии в 1874 году Десмондом Стюартом. На немецком языке после основополагающей работы Алекса Байна в 1964 году появилась диссертация Винфрид Дебертин, подробно анализирующая мир идей Теодора Герцля и предпринявшая интересную попытку оценить его политические и социальные идеи с исторической точки зрения и на основе израильской действительности.
В настоящее время Теодор Герцль и сионизм являются постоянными объектами для всякого рода упреков и нападок в связи с конфликтом на Ближнем Востоке. Несомненно, сионистская политика прошлого также может стать предметом критики. Но эта критика не должна вести к тому, чтобы (как это случается у иных из «новых левых») Теодор Герцль как провозвестник сионизма рисовался чуть ли не в сатанинском обличии, а сионистская идеология осуждалась целиком и полностью. Однако рассматривать сионизм как изолированный и специфический феномен неправомерно из-за реально существующих на Ближнем Востоке коллизий. Разумная дискуссия может основываться только на убеждении, что ближневосточная проблема должна рассматриваться лишь в связи с историческими судьбами еврейского народа. В конце концов, без тысячелетних дискриминаций, преследований и погромов в нашем столетии дело не дошло бы до создания еврейского государства в Палестине — государства, сам факт существования которого является причиной противостояния на Ближнем Востоке.
Поэтому настоящая книга, в основном обобщающая известные материалы жизни и деятельности Герцля, задумана не только как биография, но имеет целью, с одной стороны, осветить положение евреев в Европе на рубеже веков, а с другой — помочь читателю лучше понять ранний период сионистского движения.
ДЕТСТВО, ЮНОСТЬ, СТУДЕНЧЕСКИЕ ГОДЫ
Теодор Герцль родился 2 мая 1860 года в венгерском городе Пеште. По отцовской линии его предки были выходцами из Богемии, Моравии и Силезии. Отец его, Якоб Герцль, поселился в Пеште лишь в 1856 году и сумел выбиться в люди, много и упорно трудясь экспедитором и финансовым посредником. В 1870 году в школьном аттестате своего сына он именуется директором Венгерского банка. Мать, Жанетта Герцль, урожденная Диамант, происходила из семьи, которая предположительно в 16 веке эмигрировала из Филиппсбурга (Баден), некоторое время жила в Пруссии и примерно с 1800 года осела в Пеште.
Детство Герцля пришлось на то время, когда евреи в Венгрии получили равноправие благодаря конституции 1867 хода — равноправие, которое, впрочем, имело своим условием национальную ассимиляцию:
«Проживающих в стране евреев мы рассматриваем не как чужой народ, а как религиозную общность, которая вследствие своей веры была лишена гражданских прав…». Однако подобное намерение растворить евреев среди мадьяр должно было натолкнуться на сильное сопротивление первых, поскольку оно могло привести к полному искажению еврейского самосознания. Ведь стремление к Сиону и надежда вернуться на Землю обетованную были неизменными для еврейского народа в течение всей долгой истории его жизни в диаспоре. Слиться с мадьярами можно было только отказавшись от принципа единства еврейского парода и от иудаизма. В той мере, в какой евреи в Венгрии и в других странах имели возможность участвовать в общественной, политической и культурной жизни, многие из них уже полностью ощущали себя гражданами того государства, в котором они живут и постепенно утрачивали ощущение принадлежности к своему народу.
