Судьба Фридриха Максимилиана Клингера была необычна: большую часть своей жизни, свыше полувека, он прожил в России. Оставаясь немецким писателем, он в то же время прочно связал себя с культурной и политической жизнью России, ставшей его второй родиной.
Клингер родился в 1752 году во Франкфурте-на-Майне, вольном имперском городе, сыгравшем большую роль в истории немецкой литературы. Отец, служивший канониром крепостных укреплений города, умер рано (будущему писателю было тогда восемь лет), и тяжесть воспитания троих детей легла на плечи матери, которой пришлось добывать себе пропитание стиркой и мелкой поденной работой.
Много лет спустя, уже старым человеком, Клингер писал в своей «Авторской исповеди»: «Благодаря условиям, в которых я родился и вырос, я узнал жизнь низших и средних слоев общества, их нужду, их радости и печали».
В 1772 году Клингер окончил гимназию. В последующие два года он пытался скопить деньги, чтобы поступить в университет. Эти годы имели решающее значение для формирования его творческих принципов и общего мировоззрения.
Маленькая квартирка семьи Клингера в одном из тесных переулков Франкфурта была местом встречи поэтической молодежи. В субботние вечера сюда заглядывали молодой Гете, композитор Кристоф Кайзер, драматурги Якоб Михаэль Ленц, Генрих Леопольд Вагнер и другие. Поэты, приезжавшие во Франкфурт, приходили сюда, чтобы увидеться с Гете, который к тому времени уже успел прославиться своими первыми произведениями, особенно драмой «Гец фон Берлихшнген». Здесь жарко спорили, возмущались и негодовали, читали Гердера, бунтовали против эстетических принципов классицизма, преклонялись перед Шекспиром и, вдохновленные им, создавали основы новой эстетики. Здесь Клингер впервые познакомился с сочинениями Руссо, идеям которого он остался верен навсегда. В эти годы между Клингером и Гете завязалась дружба, продолжавшаяся, правда с перерывом, всю их долгую жизнь.
В апреле 1774 года Клингер уехал из Франкфурта в Гисен и поступил на юридический факультет университета. В Гисене началась его литературная деятельность: за два года (1774–1776) он написал пять пьес и, продолжая увлекаться литературной борьбой, стал одним из самых страстных участников движения, названного позже «буря и натиск». Именно Клингеру, автору пьесы «Буря и натиск» («Sturm und Drang»), и было обязано своим названием это движение.
Политическая и экономическая жизнь Германии второй половины XVIII века представляла собой безрадостную картину. Германия была одной из самых отсталых стран Европы, глухой европейской провинцией, далекой от основных путей политического, экономического и культурного развития. Против этой унылой действительности первыми подняли голос протеста немецкие писатели. «И только отечественная литература, — говорит Энгельс, — подавала надежду на лучшее будущее. Эта позорная в политическом и социальном отношении эпоха была в то же время великой Эпохой немецкой литературы»[1].
Период «бури и натиска», длившийся одно десятилетие (семидесятые годы XVIII столетия), и был одним из этапов этого взлета в литературной жизни Германии, о котором пишет Энгельс. «Гец фон Берлихинген» Гете был первым произведением, начавшим движение «бури и натиска», его завершением были ранние пьесы Шиллера. В это десятилетие выступили на новой литературной арене Клингер, Ленц, Вагнер, Лейзевиц и другие.
Основной пафос литературы «бури и натиска» был направлен на раскрепощение человеческой индивидуальности. Деятелям этого движения, или, как их называют, штюрмерам, было ненавистно любое угнетение человеческой личности, будь то гнет разума или бюргерской морали над чувствами человека, будь то политическая тирания феодального государства или тирания золота, будь то гнет церковной идеологии. Демократический, гуманистический характер движения определяется тем, что его приверженцы утверждали достоинство человека независимо от знатности и богатства и отстаивали право каждого на свободное проявление своей личной индивидуальности. Их героем становится сильная личность. «Долой систему! Прочь разум!» — провозглашали они, бунтуя против казавшейся им слишком рациональной философии Просвещения и следуя заветам Руссо. Вдохновение, чувство, душевная жизнь человека, сам человек — вот что должно было быть отныне в центре внимания литературы.
Эти новые принципы штюрмеры старались воплотить в своем творчестве, и Клингер делал это со всей присущей ему особой страстностью и эмоциональностью.
Поэтика классицизма с ее правилами и предписаниями, выполнение которых считалось совершенно обязательным для художника, в корне противоречила принципам нового движения, связывала писателя. Штюрмеры резко отвергают канонические требования классицизма, они стремятся создать шекспировскую драму.
Первая трагедия Клингера «Отто» («Otto»), в подражание гетевскому «Гецу», изображает рыцарскую средневековую Германию. Благородный рыцарь Отто, герой трагедии, являет собою воплощение штюрмерских идеалов. Он погибает, преследуемый жестоким феодалом-епископом. Клингер раскрывает жестокость и лицемерие католической инквизиции, из корыстных целей преследующей семью честного и благородного рыцаря Хунгена.
