Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди

Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди

Нам кажется, что мы живем в эпоху катастроф. Лавины, сели, тайфуны, извержения вулканов, взрывы, пожары, эпидемии… Полный набор — от природных до техногенных. Страшно! Впору позавидовать предкам, не знавшим подобного кошмара. Не надо завидовать! Им тоже доставалось — подчас так, что память о тех ужасных бедствиях пережила века. А ведь память человеческая избирательна, она защищает себя от травмирующих воспоминаний, стирает их, ретуширует. Да, слышали что-то о крестовых походах детей. Да, было что-то в учебниках о кровавой сече на реке Липице, из-за которой не смогла Русь противостоять татаро-монгольскому нашествию. И о чуме в Средние века слышали. И о процессах над ведьмами. И о ядовитых африканских озерах.

Автор, известный публицист Сергей Борисов, призывает не бояться завтрашнего дня. Смотрите с оптимизмом в будущее вопреки трагическим страницам прошлого.

Книга издается в авторской редакции.

Жанры: Документальная литература, Научпоп
Серия: Ящик Пандоры
Всего страниц: 76
ISBN: 5-94736-056-Х
Год издания: 2004
Формат: Полный

Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал


Катастрофы бывают разные. Природные, технологические, социальные. Что их роднит, так это последствия — неизменно ужасные. Рушатся ли здания и плещет лава, взрываются склады с боеприпасами или идут ко дну красавцы корабли, сходят сели или проносятся ураганы, разливаются реки или подкрадываются эпидемии, горят костры инквизиции или печи крематориев, продолжается кошмар минуту, час, сутки или растягивается на годы и десятилетия, что бы ни происходило — гибнут люди. Это — главное и самое страшное. А вот о людях мы подчас и забываем. Цифры туманят головы: десять погибших, сто, десять тысяч, миллион! Чем больше — тем дальше отодвигается трагедия конкретного человека, сама смерть его становится как бы несущественной.

Эта книга — не сухой отчет о происшедшем, в ней люди — на первом плане. Сами же катастрофы — фон, необходимые, но не главенствующие декорации.

Александр Дюма-старший говорил, что для него история лишь гвоздь, на который он вешает свою картину. Очерки из этой книги — не живописное полотно, это, скорее, фотография. Художественная, а значит, лишь отчасти документальная. Поэтому не следует использовать эту книгу в качестве учебника. Она им не является. И как энциклопедию тоже не стоит. Потому что, как известно, нельзя объять необъятное.

И еще об одном. Кому-то некоторые эпизоды книги наверняка покажутся излишне жестокими, натуралистичными. Но ведь тема такая! И автор, как бы ему ни хотелось, изначально не мог, как до него Уинстон Черчилль — своим избирателям, пообещать читателям ничего, кроме крови, тягот, пота и слез. Но и слезы бывают очищающими, а в прежние века врачи пользовали пациентов кровопусканием, и, знаете, помогало!

Когда Везувий проснется

Кампания! Нет в границах всесильного Рима благодатнее места. От холодных северных ветров защищают тебя отроги Самнитских гор. С запада омывает твои берега теплое Тирренское море. С бесчисленных кораблей, что бороздят его воды, путешественники восхищенно взирают на зеленые холмы и расчерченные виноградниками склоны Везувия, на роскошные виллы и белоснежные города. Неаполь, Мизено, Гэркуланум, Стабии, а где-то в отдалении, в устье реки Сарно, расположились Помпеи — о богатстве тамошних жителей слухи ходят по всей империи. О, эта праздная жизнь, когда не заглядываешь вперед, потому что день завтрашний будет так же беззаботен, как нынешний! О, эта щедрая земля — Campania felix — Счастливая Кампания! Неужели это о тебе Стаций, возлюбленный богами, напишет вскоре: «И не поверят грядущие поколения, когда эта пустыня вновь зазеленеет, что под ней скрываются города и люди». А Корнелий Тацит в своей «Истории» перечислит все выпавшие на твою долю беды, и слов не будет хватать ему…


>Развалины Помпей

Предупреждение

Спокойный и величественный Везувий возвышался над долиной Неаполитанского залива. Где-то там, глубоко под землей, томятся сыновья богини Геи, побежденные богами Олимпа. Томятся и мечтают о свободе. Последний раз титаны пытались освободиться от каменных оков и пробиться к свету триста лет назад. Сотрясалась земля, по горным склонам текли огненные реки, непроглядная мгла застилала небо — это были отзвуки великой битвы между гигантами и богами. Потом все стихло — олимпийцы вновь стали победителями. И уже навсегда…

Так казалось до восьмого года правления императора Нерона. Зимним полднем, когда жители городов и владельцы вилл нежились в термах и вкушали в тавернах жаренное на вертеле мясо, когда даже рабы получили возможность присесть и немного отдохнуть, неизвестно откуда донеслось протяжное, утробное завывание.

Умолкли птицы. Зато собаки вдруг стали заходиться лаем. А извечные их враги — кошки, истошно мяукая, бросились из домов наружу.

В следующее мгновение земля задрожала, как в ознобе. Эта дрожь становилась все сильнее, предвещая что-то страшное.

Удар!


>Тела истлели, но залитый в образовавшиеся полости гипс позволил увидеть, как жители Помпей встретили свою гибель

Те люди, что стояли, — упали. Кто сидел — тоже упал. А вслед за людьми на вымощенные камнем мостовые, на мозаичные и мраморные полы домов стали падать статуи богов, украшавшие портики прекрасных зданий. Статуи падали и своими мраморными головами разбивали головы людей, надеявшихся в храмах найти спасение от земных невзгод.

Еще толчок! Ужаснее первого.

Колосьями на ветру закачались колонны. Крыши домов прогибались и рушились, погребая под собой детей и женщин, мужчин и стариков, свободных и невольников, богатых и нищих.

Затем все стихло.

Разрушения были кошмарными по всей округе, но более всего пострадали Помпеи и Геркуланум, где половина домов превратилась в безобразные кучи камней, из которых торчали обломки стропил. По кучам мусора сновали крысы, и часто можно было видеть, как стая этих отвратительных тварей пирует над рукой или ногой погибшего под обломками человека.

Собрав мертвецов, оплакав их и похоронив, как заведено, вдоль дорог, уцелевшие жители задумались о будущем. Если уходить из обращенных в прах городов, то куда? Если оставаться, то как жить и где? Поднять города из руин собственными силами невозможно, ждать помощи — наивно. И все же, сознавая всю тщетность попытки, власти Помпей и Геркуланума обратились в римский сенат, соответствующая петиция была поднесена и самому императору.


Еще от автора Сергей Юрьевич Борисов
Искатель, 2004 № 07

Содержание:• Сергей Борисов. ЧЕЛОВЕК, ПРОДАВШИЙ ЭЙФЕЛЕВУ БАШНЮ. (преступные хроники)• Владимир Гусев. ПРИНЦИП ЭКСПАНСИИ. (повесть)


Искатель, 2009 № 09

Содержание:Сергей Борисов. ПРОПАВШИЕ В ОКЕАНЕ. (повесть)Владимир Анин. ДАРМОВЩИНКА. (рассказ)Денис Чекалов. ШЕСТЬ ВЫСТРЕЛОВ. (рассказ)


Смерть русского помещика

Рассказ писался как мистификация, а вышло так, что теперь он включен в большинство собраний сочинений сэра Артура Конан Дойла. Да и в Сети его пошным-полно… Говорили даже, что какой-то московский театр осуществил инсценировку. Жаль, истинный автор с этого ничего не поимел. А вообще-то, в рассказе, Холмс с Уотсоном говорят о романе Достоевского "Братья Карамазовы", и вроде бы так выходит, что помещика мог убить любой из его сыновей: и улики присутствуют, и мотив, и возможность…


Рекомендуем почитать
Литературная Газета, 6485 (№ 43-44/2014)

"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.


Ришелье. Спаситель Франции или коварный интриган?

Можно сказать без преувеличения — это имя знакомо каждому российскому читателю благодаря книге Александра Дюма «Три мушкетёра». Однако оценки политической деятельности «Красного кардинала» до сих пор кардинально расходятся. Воспитанный Дюма «широкий читатель» традиционно относится к Ришелье враждебно, но профессиональные историки давно воздали должное силе и таланту этой личности, которой фактически в одиночку приходилось противостоять неприкрытой враждебности со стороны всего двора Людовика XIII. Между тем завоевания политики Ришелье оказали непосредственное влияние на ход истории всей Европы.


Ужиный угол

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Квартирант

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Город белых берез

Книга рассказывает о 50-летней истории города Березники, о его замечательных людях.


Между тишиной и шумом

Память вовсе не является надёжным хранилищем информации и она предательски изменчива. Память меняется даже быстрее, чем всё, что нас окружает. Память податлива настроению, податлива чужим речам, податлива всему вокруг. Если не вспомнить о чём-то сегодня, то однажды может настать момент, когда об этом вспомнить не получится вовсе, потому что память затворит двери и не пустит туда, где живёт наше прошлое.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.


Застигнутые революцией. Живые голоса очевидцев

Новая книга от автора бестселлера «Дневники княжон Романовых» Хелен Раппапорт, основанная на редчайших, забытых или считавшихся утерянными архивных материалах, переносит читателя в Петроград 1917 года, переживающий самые драматические моменты своей истории. Мастерски воссоздавая дух эпохи, автор показывает те события глазами их участников (часто – невольных) и очевидцев, давая возможность в полном смысле пережить их заново. В ходе повествования читатель из роскошных дворцовых залов и с посольских приемов попадет на питерские улицы и площади, из театров и ресторанов – в мрачные подворотни и дворы.


Тетради красного профессора (1912—1941 гг.)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Система проверки военнослужащих Красной Армии, вернувшихся из плена и окружения. 1941–1945 гг.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Байки русского сыска

На заре века газеты писали да практически о том же, что и сейчас! Но зато как! С неподражаемым шармом и вкусом. Репортажи криминальной хроники были подлинными шедеврами изящной словесности, а их авторы — настоящими мастерами пера. Это было время благородных разбойников, живших по кодексу чести, а не по понятиям, и виртуозных мастеров сыска.Окунитесь в ушедшую, увы, эпоху, ощутите её неповторимый аромат. Житейские истории, собранные журналистом Валерием Ярхо, конечно, не смогут её воскресить, но, безусловно, помогут представить.