– Она – моя? Что ты имеешь в виду?
Дерек Мессина старался не смотреть на спящего ребенка, которого держал на руках его брат Декс.
Она не может быть его дочерью.
Шестнадцать дней назад ее действительно оставили ночью у него на пороге с приколотой к одеяльцу непонятной запиской. Братья жили вместе, поэтому тест на установление отцовства пришлось пройти им обоим. Сдав анализ, Дерек уехал по делам в Нью-Йорк и Антверпен в полной уверенности, что это не его ребенок.
– Она не может быть моей, – твердо повторил он. В его голосе чувствовалась убежденность, но его начинали охватывать сомнения и замешательство.
Декс посмотрел на него, криво улыбаясь.
– Она – твоя дочь.
Неужели в голосе Декса звучало некоторое сожаление?
– Если ты решил пошутить, то в этом нет ничего смешного.
– Ты думаешь, я стал бы этим шутить? – Декс бросил на него раздраженный взгляд. – Нет. Не отвечай на мой вопрос. Мы оба прошли тест на установление отцовства. Результаты лежат вон там, на столе.
Чувствуя нарастающий ужас, Дерек подошел к длинному кухонному столу, где лежали бумаги. Он смотрел на них и не решался взять в руки. Что, если брат ему не лжет?
А если не обманывать самого себя, он уже знает, что так и есть. Когда они были детьми, Декс, бывало, откалывал шутки, но эти дни давно прошли.
Его ребенок… Черт возьми!
До чего же некстати. Впрочем, сообщение о том, что ты – отец ребенка, о существовании которого даже не подозревал и которому уже пять месяцев, никогда не бывает кстати.
Дерек, наконец, взял бумаги и прочел их. В документах говорилось, что он генетически близок маленькой Изабелле Элуин. В точности, как утверждал Декс.
Он поднял глаза.
– Когда ты узнал?
– Пять дней назад.
– И ты мне не позвонил?
Во взгляде Декса появилась неприязнь.
– А зачем мне тебе звонить? Ты бы все равно не прервал деловую поездку.
Верно. А Декс на его месте наверняка поступил бы по-другому.
– Мне незачем тебе говорить, как важна была для меня эта поездка, – сказал он Дексу.
– Правильно, «Мессина дайэмэндз», наконец, открыла в Антверпене фирму по обработке алмазов. Мы больше не семья неуклюжих горняков. Теперь мы играем во взрослые игры. – В словах Декса слышалась горечь. – Конечно, это гораздо важнее, чем твой ребенок.
Дерек уловил оттенок цинизма в голосе Декса. Он внимательно посмотрел на брата, заметил, как тот с видом защитника баюкает спящую девочку, как он одной рукой обхватил ее затылок, как медленно переступает с ноги на ногу. Можно подумать, что Декс всю жизнь только и делал, что баюкал детей.
При виде этой мирной сцены Дерек почувствовал желание ответить в том же тоне. Декс был еще худшим семьянином, чем он. Едва ли две недели заботы о хнычущем ребенке могли это изменить.
Наконец Дерек заставил себя взглянуть на малышку. Она прижималась щекой к щеке Декса. У нее были мягкие медно-красные локоны. Длинные ресницы касались румяных щек. Девочка приоткрыла крошечный ротик, напоминавший бутон розы. Если бы не влага на рубашке Декса, он мог бы принять ее за куклу.
Повернувшись к ним спиной, Дерек направился к шкафчику с напитками. Он налил два бокала бренди и протянул один из них Дексу, который пошел следом за ним. Держа в одной руке ребенка, а в другой – бренди, Декс почему-то выглядел почти естественно.
Дереку захотелось залпом выпить бренди, но он осторожно отпил глоток и поставил бокал. Глубоко засунув руки в карманы, он окинул девочку проницательным и оценивающим взглядом.
– Она не похожа на меня.
Декс прищурился, как будто почувствовав раздражение.
– Если бы она была на тебя похожа, она была бы чертовски безобразной девочкой. – Он посмотрел на ребенка и сказал: – У нее папины глаза. По-моему, и у тебя такие же.
Глаза его отца? Ну, разве это не удар в живот?
Хотя, конечно, малышка вряд ли в этом виновата. Впрочем, она ни в чем не виновата. Нет, просто ему не повезло. И, может быть, он был чересчур уверен в себе. Уезжая в Антверпен, он знал, что, возможно, она – его ребенок, но он сильно в этом сомневался. И в этом была его ошибка.
Покорно вздыхая, Дерек сказал:
– Тогда, вероятно, я должен открыть бутылку шампанского или что-то в этом роде. Приветствовать второго нового члена семьи Мессина.
Декс изогнул бровь.
– Второго?
– Да, – мрачно ответил Дерек. – По дороге в Антверпен я заехал в Нью-Йорк и убедил Китти отправиться со мной в поездку.
– Китти!
Дерека не удивило осуждение в голосе брата. Дексу никогда не нравилась Китти, что не помешало Дереку три года ухаживать за ней и в конце концов завоевать ее.