Дьявол в башне

Доктор Роберт Дарнис никуда не торопился.

Полдня он провел в повозке, и начинал ощущать результаты этого долгого путешествия: усталость, ноющие мускулы и раздражение. Поэтому, когда трактир, в котором он остановился перекусить, неожиданно оказался очень приличным заведением, доктор решил задержаться тут подольше.

Слуги Дарниса, восхищенные таким поворотом дела, побежали за багажом. Трактирщик, обрадованный не менее их, услужливо подсовывал гостю очередные миски и наполнял бокал. Остаток дня Дарнис провел набивая толстое брюхо и посматривая на льющий за окном ноябрьский дождь. Остальные клиенты — скорее всего, крестьяне и слуги из расположенных неподалеку поместий — посматривали на него с интересом, но затронуть доктора не решались. Он был этому несказанно рад, так как не имел ни малейшего желания брататься с народом.

Когда стало смеркаться, к трактиру подъехал всадник, который заинтересовал медика.

«Это, без сомнения, дворянин», — подумал он, глядя на элегантный плащ путника. Когда всадник вошел в зал, любопытство Дарниса смешалось с неприязнью.

Незнакомец был в пошитом по последней моде кафтане. Только мода рекомендовала выбирать светлые цвета, а одежда незнакомца была черной с серебряными, красиво вырезанными пуговицами. Из-под кафтана выглядывала украшенная коронами рубаха, рукоять шпаги была украшена драгоценными камнями. Поэтому, то, что должно было служить оружием, производило впечатление красивой игрушки. У мужчины было гладкое лицо с острыми чертами. Его нельзя было назвать симпатичным, но и отталкивающим он не был.

Бледность кожи подчеркивали темные волосы и глаза. Ухоженные руки никогда не занимались физическим трудом.

Дарнис, считавший себя неплохим физиономистом, без колебаний причислил пришельца к женоподобным щеголям. Доктор не любил подобных типов, но любопытство было сильнее неприязни. Он пригласил незнакомца к столу, назвав свое имя и род деятельности.

— Доминик Джордан, — представился пришелец. — Я тоже лекарь.

«Это же только позер, прикидывающийся дворянином», — изменил свое мнение Дарнис.

Джордан кушал. Вел себя так, будто сидел не в скромном трактире, а за заставленным тончайшим фарфором столом. Дарнис составил ему компанию, попивая вино.

Обязанности по поддержанию разговора он взял на себя — новый гость оказался неразговорчив. Толстый медик, считавший, что скромность — это добродетель для юных девушек, а не для зрелых мужчин, рассказывал о своих успехах. Джордан внимательно его слушал. Медленно тянулись минуты, ироничная усмешка бледнолицего лекаря со временем стала более добродушной. А в конце он даже удивился.

По крайней мере, так показалось Дарнису, который все чаще смотрел на улыбку гостя через наполненный вином бокал.

Доменик Джордан закончил уже трапезу, когда снаружи вновь раздался топот конских копыт. Ему сопутствовал скрип колес повозки. Через минуту в таверну зашел подросток лет 15, сильно смущенный. Снял шапку и подошел к столу, за которым сидели медики.

— Извините, господа, — пробормотал он, направляя слова к шляпкам гвоздей в деревянном полу. — Моя госпожа узнала, что в трактире пребывает лекарь, и просит, если вас не затруднит, посетить поместье Ферлэй. Молодая госпожа, дочь леди, давно болеет, а в этих краях трудно найти хорошего медика. Если это вас не затруднит, — он запнулся и стал заговариваться.

— Сынок, — сказал Дарнис тоном, каким обычно обращался к капризничающим маленьким пациентам. — К кому ты обращаешься? Мы оба врачи.

Обеспокоенный посланец покраснел.

Дарис фыркнул.

Съеденное на протяжении дня лежало тяжестью в желудке, и он мечтал только о том, чтобы отправиться в кровать и закрыть глаза. С другой стороны, он не мог позволить этому щеголю увести у себя из-под носа обеспеченного пациента.

— Ну, — начал он нарочито небрежно, так случилось, что у меня есть немного времени, и я охотно приму приглашение. Вам, наверное, пора в дорогу, — он посмотрел на второго лекаря.

— Нет, — усмехнулся Доменик Джордан, — я тоже никуда не тороплюсь.

Поместье Ферлэй очень разочаровало Дарниса. Туманным осенним утром оно походило на старика, который забыв о своем возрасте, отчаянно молодиться.

Дом был квадратным, приземистым, скорее солидный, чем красивый. Фасад выкрашен в кирпично-розовый цвет. Но краска лущилась и опадала, обнажая темный ломанный камень. Рамы окон, некогда светло-зеленые, посерели от грязи, и приобрели непривлекательный цвет гниющих листьев. К окнам терпеливо тянулись голые ветви плюща, а в щелях между камнями виднелись пятна мха и кустики пожухшей побронзовевшей травы.

Невысокая башня делала дом похожим на маленький замок.

Дарнис направился вглубь сада, идя по узкой заросшей тропке. Колючие ветви кустов цеплялись за рукава его плаща, а высокие деревья с никогда не стриженными кронами создавали над головой балдахин из тесно переплетенных веток и оранжевых листьев. Ощущал, будто идет по нефу костела. Неожиданно тропка закончилась, и врач оказался на круглой полянке, на которой находилось нечто. В этом творении лекарь с трудом опознал каменный фонтан. Над потрескавшейся чашей склонился Доменик Джордан.