Дьявол в башне - [5]
Старик посмотрел в лицо лекаря, желая убедиться, какое впечатление произвел его рассказ. Но молодой человек молчал, ожидая продолжения. Разочарованный рассказчик вздохнул.
В следующем году, — продолжил старик обычным голосом, — Алан стал чахнуть на глазах. Раньше это был шалун каких мало, в голове только проделки. Но никто никогда на него не обижался — что нет, то нет. Понятно — единственный сын, воспитанный без отца — господин Маривел умер, когда Алан был еще младенцем. Для матери он был всем и она его избаловала. Но у него был добрый характер, это факт. Он не мог смириться со смертью приятеля. Стал серьезным, похудел, грустил все время. А в годовщину смерти Кристиана отправился в башню, чтобы расправиться с Дьяволом, который убил его приятеля. Бедный, глупый мальчишка. Госпожу предчувствие посетило. Под утро проснулась и побежала к башне. Но было поздно. Дьявол схватил парня за горло и выдавил из него жизнь. Госпожа на похоронах приказала гроб не открывать — он был весь синий и язык изо рта вывалился.
Старик замолк, возможно, вспомнил молодого господина, а может просто обдумывал мрачные обстоятельства его смерти.
— Я видел Алана Маривела, — неожиданно сказал Доменик Джордан. — Дважды. В саду.
Старый слуга захохотал.
— О, вы не одиноки. Мы все его видели. Больше всех, наверное, я — шесть, нет, семь раз видел молодого господина. Иногда он полупрозрачный как туман, а иногда вижу его так, как вас сейчас. Стоит и рот как рыба раскрывает, но слов не слышно. Наверное, пробует жаловаться на Дьявола, бедолага. Но за такие разговоры госпожа намылит мне голову, поэтому я сижу тихо.
Может помните, где и когда вы его видели?
Старик почесал голову.
— Память у меня хорошая, благодарение Богу. Да и глаза не хуже. Первый раз это случилось недели две назад, в воскресенье…
Джордан достал из кармана записную книжку в кожаном переплете и кусок карандаша. И начал записывать.
Доменик Джордан без труда нашел маленькую деревянную дверь, которая вела в башню. Продрался через кусты и нажал на ручку.
Дверь поддалась с легким скрежетом. Он надавил сильнее и проник в башню.
Пыль, носящаяся в воздухе, раздражала его нос. Джордан чихнул и полез в карман за платком. Подождал, пока его глаза привыкнут к полумраку, и пошел вверх по спиральной лестнице. Поднимаясь, подсчитывал узкие бойницы, вырезанные в толстой стене. После восьмого ступеньки окончились. Дверей не было и он вошел в лабораторию алхимика Мартина Маривела.
Его приветствовал шум крыльев, в мертвой и душной атмосфере звучащий по-особенному. Джордан задрал голову. Потолок округлой формы поддерживали несколько потемневших от времени балок. Между ними было видно сужающееся в шпиль подкрышное пространство. Там кружил белый голубь. Через минуту голубь снизился и присел на подоконник. А затем выпорхнул через дыру в грязном окне. Через эту дыру попадало в комнату достаточно света, чтобы Джордан смог рассмотреть обстановку.
Вещей было немного. Маленький шкаф, двери которого давным-давно вырвали из петель. Трехногий покрытый пылью столик и два рассыпающихся от старости стула. «Никаких следов Дьявола», — подумал Джордан, усмехаясь. — «Но, если верить легенде, Дьявол придет сегодня в полночь».
Доменик Джордан положил на стол в столовой свои записки и лист бумаги. Потом заточил перо и опустил его в чернильницу. Старательно упорядочил хаотические записки.
Если он был прав, то по мере приближения кануна дня святого Матфея призрак молодого Алана Маривела должен становиться все выразительнее.
Но это было не так. Он отложил перо и задумался, постукивая согнутым пальцем о столешницу. Дух Алана появлялся в саду, рядом с башней, но не всегда в том самом месте. «Об этом стоит поразмыслить», — подумал Джордан, — «имеет значение не только время, но и место».
Пересмотрел записи, в этот раз учитывая два фактора. Вывод был такой, какой он и ожидал. По мере приближения к кануну дня святого Матфея и по мере приближения к башне призрак все больше напоминал создание из крови и плоти.
Выходило, что в ночь перед днем святого Матфея в комнате в башне процесс достигнет пика. День святого Матфея наступает завтра.
«Сегодня ночью, — подумал Джордан, — тот, кто отважится войти в башню, встретит там Алана Маривела и сможет посмотреть ему в лицо, так как смотрят на живого человека».
Разговаривая со старым слугой, Джордан почувствовал, что близок к разгадке тайны. Но, сосредоточившись на словах старика, не имел возможности все обдумать и ухватить эту мимолетную мысль. А потом, когда пробовал вспомнить, оказалось, что уже поздно. Чем интенсивнее пытался вытащить ее на свет Божий, тем глубже она пряталась в его мыслях. Осталось неприятное ощущение, что утратил нечто очень важное, что нужно принять во внимание. Это имело нечто общее со сказанным стариком и с образом брошенных в чашу фонтана игрушек.
Повторяя в мыслях слова старого слуги, молодой человек вышел в сад. Возле фонтана застал Роберта Дарниса.
— Вижу, что и вас интригует это место, — сказал Джордан.
Толстый медик поежился.
— Вышел только глотнуть свежего воздуха, — резко ответил он. — Горничная мне как раз рассказывала дикую историю о том, что сын донны Маривел был задушен Дьяволом, который каждый год появляется в башне. Вы об этом слышали?
Наши дни причудливо переплетаются с концом XVII века. Видения на грани безумия… или это дар ясновидения? Где происходят все эти события — в сознании историка Конни Гудвин, все глубже погружающейся в атмосферу салемских процессов, или в реальности? Конни пытается прояснить историю «малоизвестной ведьмы Салема» Деливеренс Дейн и поначалу уверена, что ее интерес к судьбе молодой знахарки, казненной на виселице в 1692 году, носит чисто научный характер. Но постепенно она понимает: между ней и Деливеренс установилась некая связь, которая может навеки изменить ее жизнь — или попросту стоить ей жизни.
Соединяя генотипы различных животных, люди получили возможность создавать химер. Кому-то они служили домашними питомцами, кому-то помогали избежать одиночества, а для кого-то стали инструментом заработка денег. Бои химер приобрели высокую популярность, и, как следствие, индустрия получила своё развитие. Корпорации, злоупотребив научным открытием, изуродовали мир. Часть людей спаслась и осталась в безопасных полисах; в каких-то люди были свободны от химер, а в каких-то продолжали проводить бои. Со временем появились те, кто хотел спасти мир, и те, кто хотел захватить его любым способом.
В романе Бориса Иванова из серии «Хроники Тридцати Трех Миров» переплетается судьба галактического шатуна-взломщика Шаленого — Шишела-Мышела, мистического Перстня, украшенного Камнем Сатаны, исследований в области физики вакуума и палеоконтакта и судьбы Вселенной — ни больше ни меньше. Дело происходит далеко от Земли, на одной из планет колоний Федерации Тридцати Трех Миров. Книга примыкает к ранее опубликованным произведениям о федеральном следователе Кае Санди. Но хронологически ее действие предшествует другим повестям этой серии.
«Пьеса», открывшаяся перед глазами Владимира, была знакома ему. Он знал ее сюжет, смысл и неминуемый финал. Он сам однажды был участником подобной постановки. Все играющие знали свои роли и знали то, что означает финальная сцена для одного из героев. Кроме последнего – он играл вслепую. Он просто играл свою жизнь, точнее, жил ее, не подозревая, что все остальные играют на нее – на его жизнь. Точнее, на то, что связано с ней. Сама жизнь обесценивалась по мере приближения к финалу. Владимиру повезло: после подобных обесцениваний и обезличиваний ему сохранили жизнь.
От него не осталось ничего, кроме воспоминаний, ни единой ниточки нет в руках у Алисы. Он нарушил запрет, спас ее — и был наказан. Она отправляется в сложное и опасное путешествие, чтобы отыскать призрака, которого любит, не подозревая пока, что ввязалась в игру таинственных и древних сил.
Юный маг Теодеус получает задание: сопроводить небольшой караван купцов по дороге на юг, в маленькую деревеньку. Но не успевают они отъехать от Оплота магов, как начинаются неприятности! Сначала засада на дороге, затем подозрительный трактир, где сбываются все ваши желания, даже самые нелепые; переправа, которую охраняет монстр, способный потопить целый корабль… И, словно этого мало, на всех путников по очереди нападает странная хворь — кровопотеря, хотя видимых ран лекарь не обнаруживает. В это неспокойное время юный герой может доверять только своему отражению.