Два столетия назад талантливый военный деятель России, министр Барклай-де-Толли, в предвидение войны с Наполеоном создал не только первый специальный разведорган — «Экспедицию секретных дел при Военном министерстве», но и организовал зарубежные разведсилы — агентов. Отобрал лучших офицеров и послал их в Европу.
С тех пор силы эти неоднократно реорганизовывались, были периоды их расцвета и забвения, однако с годами, десятилетиями приходило осознание нужности, важности, ценности военных агентов и их деятельности.
Они всегда были на переднем крае, впереди пограничных застав. Разумеется, не они одни. Там работали «нелегалы», разведчики-«крышевики», но сегодняшний наш рассказ о «легальных» резидентах, — иными словами, военных атташе.
Их называли по-разному — военными агентами, корреспондентами, атташе. Что же это за люди? Я бы сказал, всецело государевы люди. Они представляют нашу страну за рубежом. По ним судят о стране. Они, если хотите, являются лицом России.
В свою очередь но их докладам, сообщениям, аналитическим материалам здесь, в Москве, складывается мнение о государстве, в котором они пребывают, несут нелегкую службу разведчика. Да-да, разведчика.
Во всем мире давным-давно не считается зазорным признать, что военный атташе и его аппарат занимаются разведкой. Ну а мы-то чем хуже других.
Уточним сразу, военный атташе — не всегда резидент, но практически всегда разведработник. В истории разведки труд но найти атташе и его помощников, чтобы они не занимались разведдеятельностью. Иное дело — эффективность этой деятельности.
В большинстве своем в русской, а позже и в советской армиях на военно-дипломатическую работу старались отбирать наиболее образованных, порядочных, опытных офицеров, имеющих богатый жизненный и профессиональный опыт. Разумеется, не всегда это получалось. Но что поделаешь, такова жизнь.
Как правило, среди военных агентов (атташе) было много заслуженных командиров — фронтовиков, удостоенных высоких наград. Так было после Русско-японской войны. Так было и после Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, когда па работу в зарубежные страны отправилось немало Героев Советского Союза, офицеров, награжденных орденами и медалями. Соответствующий отбор давал свои результаты. Обогатившись опытом дипломатической и разведывательной деятельности, офицеры, возвратившись на Родину, успешно продвигались на службе, делали карьеру, поднимаясь нередко на самую вершину государственной власти.
Среди тех, кто служил в «корпусе военных дипломатов» — губернаторы, министры, руководители Генерального штаба, командующие округами и флотами, известные военачальники.
Этим людям, их деятельности посвящена книга. В первой части рассказывается о зарождении «корпуса дипломатов в погонах», его развитии, участии в войнах, включая и Великую Отечественную.
Во второй части — очерки о военных атташе послевоенного периода.
ПЕРВЫЕ ДИПЛОМАТЫ В ПОГОНАХ
Зимой 1810 года князь Барклай-де-Толли назначен военным министром Российской империи. Михаил Богданович не был паркетным генералом: командовал батальоном Эстляндского егерского корпуса, егерским полком, 6-й пехотной дивизией. За умелый переход по льду пролива Кваркей и овладение шведским городом Умсо в 1809 году удостоен чина генерала от инфантерии, назначен главнокомандующим армией в Финляндии и финляндским генерал-губернатором. А через восемь месяцев он становится военным министром.
До войны с Наполеоном оставалось два года. Михаил Богданович спешил. Он оказался необычайно прозорливым и талантливым военным организатором. До сих пор по-настоящему не оценены его заслуги в преобразовании русской армии накануне войны 1812 года. В такой необычайно короткий срок военный министр занялся строительством крепостей и инженерных сооружений на Западном театре военных действий, закладывал тыловые базы, совершенствовал существующую дивизионную систему и развернул корпуса, упорядочил штабную службу, осуществил преобразования в звене высшего военного управления.
При нем введен новый устав пехотной службы, составлено первое в России положение о полевом управлении войск, и что очень важно — разработана стратегическая концепция ведения будущей войны.
Особое внимание Барклай-де-Толли уделял разведке. Однако первый же анализ состояния дел в этой области показал далеко не благополучное ее положение. Единой централизованной структуры военной разведки не существовало. В канцелярии управляющего квартирмейстерской частью чиновники занимались устройством дорог и расположением частей, архивными и текущими делами, наконец, топографией. Все это было важно и крайне необходимо, но в обязанности квартирмейстеров разведка не входила. Разведывательные сведения по военным и военно-политическим вопросам поступали из диппредставительств за рубежом сначала в Министерство иностранных дел, и лишь потом в Военное ведомство. А некоторые, попадая к канцлеру Румянцеву, уже не доходили до военных.
Такое положение дел не устраивало Барклая-де-Толли. Армии, образно выражаясь, нужна была своя разведка. И потому новый министр создал первый специальный централизованный разведывательный орган — «Экспедицию секретных дел при Военном министерстве».
