Длинные ночи адмирала Колчака
1. Генерал Пепеляев
2. Генерал Болдырев и контр-адмирал Колчак
3.Адмирал Колчак
4. Правитель Сибири
5. Гнев и подлость
6. Венец
7. Эпилог
Время истории и воображения-кристаллография мысли. Мораль-физика замороженной совести, в которой предательство и позор-абсолютный ноль. Форма повести и её скоротечность-рассказ суть химический реактор, а звучание в нём-история времени в мелодии формул элегической композиции. Самобытность вида художественной деятельности, творящей смысло-звуковое начало в многоцветии согласных и гласных,заключаемых в строгие тиски мысли, в которых сам синтаксис-пляска и лавирование композиции соотносятся с воображением так, как правда с истиной. Но художественное пространство это не колба, в которой совершается химическая реакция жизни с её изначальным инстинктом, оправленным в формы всенародного попечительства.
Вот почему автор рассматривает предлагаемые ниже произведения не как разорванную ткань реальности и действительности, гордые упреки в непонимании которой пусть останутся на замороженной совести критиков и их геологической ископаемости, а как попытку в жадном ожидании голоса песни, почувствовать глубину дыхания пережитого, обращённого сном к мёртвому классовому врагу в приближении хмурого света будущего дня.
Не следует забывать, что у старшего поколения начала века были идеи и распоряжения, а у нас осталась одна необходимость существования, разряжаемая гомерическим хохотом плутократии да чавканьем пищевых остатков буржуазии.
А всё же молодец, Иван Семёнович! Выправка, аксельбанты. И банты на гимназистках как хорошо пахнут. Крутятся, вертятся балы в дворянском собрании, члены белой справедливости выпущены на волю, а советчики опять в тюрьме. Кто теперь кого на Кыштак водит?
Купец Рукавишников, разбогатевший на тянучках миллионщик, прятавший не последние бриллианты в пирог, который его дура-тёща нищенке подала(вот тебе и экспроприация экспроприаторов!),вопил за зелёным столом дворянского собрания:
– Ну, держись теперь большевички и эсеришки поганые! Демократия, вот она, в кулаке. Собрания, со – вещания, разговорчики. Витька Чернов, подонок, к Ленину подался заговоры заключать против зелёно-белой Сибири. Вот ему! – и показывал громадную, волосатую ручищу, поставив её в промежность ниже пояса.
Папа Просандеев, купец первой гильдии, отец Ивана Семёновича, неодобрительно поглядывал на разбуянившегося соседа по зелёному столу. Рукавишников всегда нахалом был. И тогда, когда ему рысака проиграл, это ещё давно было, и тогда, когда жидо-масонские взгляды свои на большевиков проповедывать стал, начитавшись “Протоколов сионских мудрецов”. Это уже совсем недавно, когда сын миллионщика Смирнова из-за несчастной любви к одной толстухе за рекой на даче застрелился. И в белом костюме на дорожке возле дачи валялся. А толстуха-то,не будь дурой,сбежала в Заварзино с местным стрекулистом, адвокатишкой.
Нет, он, Семён Артемьевич Просандеев,сумел воспитать своего сына, –стреляться не будет.Да и вообще,они,Просандеевы,хотя бы и не миллионщики, но дело своё знают и с людьми обращаться умеют. Вот взять, хотя бы его самого, Семёна Артемьевича, и электричество рабочим провёл, когда его у других рабочих города и в помине не было. А у просандеевских, нате, пожалуйста, – лампочки, и детей у них кто крестит, опять же сам Просандеев, и квартиры имеются, а какое валяльное производство, – лучше и придумать нельзя. Так что когда советчики пришли, то они первым делом фабрику его и объявили “народной”, а его, владельца, всё таки не выгнали, а директором поставили. Ну и что из этих-то советов вышло? А ничего, конечно, хорошего не вышло. Пришлось ему самому народную фабрику охранять, чтобы не разворовали, он как директор всё же за неё ответственность несёт. Так нет же, умудрились. Сам народ, т.е. прежние рабочие его фабрики, подкоп на склад сделали да партию валенок-то и сперли. Вот, она, народная власть.
Правда в последнее время что-то непонятное твориться стало. Организовали Совет, в Совете какие-то большевики хороводят. Приходилось ему в своё время с ихним начальником встречаться, в Технологическом учился, по фамилии Костриков. Это было ещё в пятом году. Тогда сын, Ванюшка, всё играл вместе с сыном его рабочего Парфёнова. Так этот Парфёнов, когда его жену во время заварухи какой-то казак нагайкой пару раз опоясал, взял стамеску, да пошёл губернатора убивать. Убить губернатора не убил, а познакомился с этим самым Костриковым. Ничего путёвого, так, молодой буян. Это потом с ними купец Макушин договорился. Так они у него ничего, когда к власти пришли, не отобрали. Одним словом, рука руку моёт. Вот и всё. Так что Ванюша наш, почитай с малолетства, около революции и революционеров всё рядом и рядом. В восемнадцать лет адьютант для поручений при его превосходительстве Анатолие Ивановиче Пепеляеве состоит. Этот тоже из наших, томичей. Он в четырнадцатом отличился в боях, георгия получил, молодой генерал,27лет, ревностно служит отечеству.
Анатолий Николаевич послал Ванюшу с секретным донесением к генерал-лейтенанту Василию Георгиевичу Болдыреву-главкому войск уфимской директории ….
