Недавно
В одной я басне показал
Тщеславье с завистью, которыми издавна
Страдает целый свет.
С лягушкой в глупости тягаться,
Которая дородностью сравняться
С быком хотела, – чести нет.
Я делал все, что мог: сопоставлял я разом
Людские глупости и разум,
С волками хищными – овец,
Добро и зло людских сердец,
С трудолюбивыми – ленивых,
С достойной скромностью – спесивых.
В театре у меня то грустный, то смешной
За актом акт идет на смену
Разнообразной чередой.[1]
Жан де Лафонтен «Дровосек и Меркурий»
Где Волк загрыз Ягненка, май 1774
Лес Фонтенбло
Зеркальная галерея, Версаль
«У вас очень красивые ножки, Розетта».
Был поздний вечер. Босая, со связанными руками и повязкой на глазах, Розетта дрожала от холода.
Человек в капюшоне скрывался в тени подворотни, в двух шагах от парфюмерной лавочки Фаржона, где она работала. Застав ее врасплох, похититель без труда схватил и связал ее, а затем втолкнул в экипаж. В ушках Розетты не было сережек, ее белую шейку не украшало колье, ни на одном пальце не сверкало колечко. У нее вообще не было никаких драгоценностей. Так что похитили ее по иной причине. Пока мужчина ограничился тем, что завез ее неизвестно куда. Розетта знала, что они пересекли опушку леса. Но где именно они находились? В нескольких лье от Фонтенбло, наверное. Как только они прибыли в назначенное место, он завязал ей глаза, затем, сняв с нее туфли, начал медленно гладить ей ступни.
«У вас очень красивые ножки, Розетта», – повторил он.
При иных обстоятельствах подобное обращение, возможно, привело бы молодую женщину в игривое расположение духа. Пылкая, хорошо сложенная, Розетта была неравнодушна к комплиментам мужчин. Но в этот вечер, стоя на ледяном ветру в запачканном глиной платье, она ощущала лишь озноб. У ее похитителя была ледяная рука. А его голос… мрачный, глухой… В нем было что-то чудовищное. Вначале, пока карета еще ехала с открытым верхом, а кучер погонял лошадей, она пыталась кричать. Безрезультатно. Она постаралась собраться с духом. Что хочет от нее этот человек? Ее девичью честь – впрочем, уже давно утраченную? Вряд ли. Может, если она сохранит самообладание, ей удастся задобрить его. Только бы найти нужные слова. Возможно, это единственный шанс к спасению. Ветер раздувал ее распущенные волосы. Девушка дрожала все сильнее.
Розетта чувствовала, как по поляне растекается сизый туман. Как только мужчина заговорил, она встрепенулась, пытаясь угадать, откуда доносится его голос. Она не двигалась, застыв перед рядами таинственных деревьев, окружающих то место, в которое он ее привез. Голос доходил словно издалека, как будто ее обидчик отошел на другую сторону поляны. Розетта слышала шелест сухой травы под его сапогами.
Она застыла.
«У вас очень красивые ножки, Розетта».
– Ну ладно… Наша игра, моя милая, заключается в том, чтобы вы приблизились к тому месту, где я стою. Понятно ли вам?
Розетта пробормотала что-то сдавленным голосом, еле сдерживая слезы.
– Извините, Розетта, мне вас не слышно…
– О… да, – проговорила она, на сей раз более внятно.
– Совсем недавно вы устроили небольшое представление для вашего маленького племянника, который, как мне известно, очень болен… Домашнее представление. Я знаю об этом от одной из ваших подруг. С двумя вашими родственницами вы разыграли для него, нарядившись в костюмы, несколько очаровательных пьесок… по мотивам басен Лафонтена! Верно ли это?
– Да, – сказала Розетта.
Она нахмурилась. Какого черта еще и бедняжка Луи оказался замешан в эту историю?
– Тем самым вы вдохновили меня начать мою собственную игру» Розетта. Слушайте хорошенько: чтобы уйти с этой полянки целой и невредимой, вам достаточно вспомнить вашу любимую басню… и правильно ответить на мои вопросы. Вам ясно?
– Да, – опять произнесла Розетта, хотя смысл происходящего был ей совершенно непонятен.
– Если вы надлежащим образом продекламируете текст, я укажу вам путь. В противном случае… вам придется уповать на милость Божию. Начнем же. Прочтите мне басню «Волк и Ягненок» – мне кажется, она сейчас наиболее уместна.
– Но…
– Читайте. Читайте басню. Начинайте. Я напомню вам первые строки.
У сильного всегда бессильный виноват:
Тому в Истории мы тьму примеров слышим,
Но мы Истории не пишем;
А вот о том как в Баснях говорят.
[2]– Но, сударь, я… Я не понимаю…
– Читайте, – последовал краткий ответ, и от звука этого голоса она содрогнулась.
В растерянности Розетта старалась припомнить строки. Ей становилось все холоднее.
У сильного всегда бессильный виноват:
Тому в Истории мы тьму примеров слышим,
Но мы Истории не пишем,
А вот о том как в Баснях говорят.
Ягненок в жаркий день зашел к ручью напиться…
– Хорошо, молодец, Розетта! Чтобы дойти до меня, вам нужно преодолеть лишь небольшое расстояние. Сделайте три шага вперед, пожалуйста. Прямо перед собой.
Она повиновалась. Из-за повязки она не видела, куда именно ступала. Почуяв опасность, она с трудом сдержала дрожь.
Уж лучше было оставаться в неведении по поводу того, что именно ей угрожает.
По всей поляне было расставлено около десятка волчьих капканов.
Оскаленные железные челюсти, полные наточенных зубов. Казалось, они поджидали ее в траве.
