Первые лучи утреннего солнца нежно просочились сквозь облака, озарив первозданную красоту уединенного кораллового острова самоцвета в оправе синего моря.
Только что разразился тропический шторм, и на рифы накатывался могучий прибой.
Прежде безмятежный океан превратился в бушующую лавину брызг и пены.
Огромный вал вот-вот должен был разбиться о рифы, как вдруг из глубины вынырнул молодой дельфин. Он рассек набегающую на риф волну и, оставляя на стене воды тонкий след, затаив дыхание, изо всех сил пытался удержаться чуть ниже гребня.
Изгибаясь, волна мягко закручивалась вокруг него, гребень загибался все ниже, пока дельфин не оказался в туннеле мечте всех, что катается на волнах.
Промчавшись под волной, одинокий дельфин выгнулся изящной дугой и выскочил из туннеля великолепным прыжком.
Он решил, что эта волна будет последней, на которой он прокатится этим утром, и вскоре, усталый, но довольный, уже плыл по лагуне острова.
Дельфин Дэниел Александр не мыслил себя без прибоя. По утрам он любовался рассветом, вечерами закатом, а в промежутке скользил по воде и забывал о течении времени.
Дэниел знал, что в его жизни нет ничего важнее мгновений, когда он катается на волнах.
Кувыркаться в прибое Дэниел любил больше всего на свете. Это было в его крови, это было частичкой его души, благодаря которой он чувствовал себя свободным. Скользя по волнам, он общался с морем по-особому. Все это помогло ему понять, что океан не просто огромная масса движущейся воды, а нечто живое, исполненное мудрости и красоты.
Дэниел был мечтателем.
Он верил, что жизнь это не только охота на рыбу и сон, и потому решил посвятить все свои силы поискам подлинного смысла жизни, а помочь в этом ему смогут скольжение по волнам и мудрость моря.
Такой была его мечта.
Подобные мысли вскоре вызвали у него сложности со стаей. Большинство друзей просто не понимали, чего он хочет добиться.
Каждое утро, когда стая готовилась к охоте, остальные дельфины смотрели вслед Дэниелу, который в очередной раз уплывал к рифу, чтобы покататься на волнах. Как можно тратить столько времени на занятие, ничем не облегчающее поиски еды? Все считали это полным безумием.
Как-то вечером, когда Дэниел приплыл со стороны рифа, его лучший друг.
Майкл Бэнджамин сказал:
— Что ты вытворяешь Дэниел? Зачем рисковать жизнью вблизи рифа? Что и кому ты хочешь доказать?
— Я ничего никому не доказываю, — ответил Дэниел. — Просто хочу узнать, чему можно научиться у моря и прибоя, вот и все.
— Ради всего святого, Дэниел! Все кому ты не безразличен, убеждены, что рано или поздно ты погибнешь. На волнах катаются только малыши, но ты доходишь до крайности. Вместо того, чтобы прыгать возле рифа, лучше бы наловил побольше рыбы.
Дэниел пристально посмотрел на старого друга и, немного помолчав, произнес:
— Майкл, да ты посмотри вокруг! Наш мир это стая дельфинов, которые ловят рыбу от зари до зари, день за днем. Только и делают, что охотятся. У них просто не остается времени исполнять свои мечты. Они живут, чтобы есть, а не едят, чтобы жить.
Голос Дэниела дрогнул, и он заговорил о прошлом:
— Я вспоминаю прежнего, юного и сильного Майкла, который часами любовался волнами и мечтал, мысленно оседлав самый высокий и мощный вал. А сейчас я вижу перед собой трусливого дельфина, не думающего ни о чем, кроме рыбы, потому что он боится своих собственных мечтаний. Но что может быть важнее исполнения мечты, какой бы она ни была?
Дэниел снова посмотрел на друга и закончил:
— Майкл, в жизни должна быть мечта, а страх не может стать ей помехой. Майкл смутился, ведь он понимал, что Дэниел прав. Однако мысль о жизни сотканной из мечтаний, была ему совершенно чужда. Он был уже не малыш, и мечты его давно сменились обязанностями. Разве не поэтому он тратил все время на рыбную ловлю?
Кроме того, что подумают другие дельфины, если увидят, что он тоже катается на волнах?
Времена, когда он прыгал в прибое, были для него неразрывно связаны с детством, которое ушло в прошлое. Порой он подумывал, не прокатиться ли разок, но охота затягивалась на целый день и отнимала все силы, так что Майкл постоянно находил уважительные причины отказаться от развлечения.
Он взглянул на Дэниела и заговорил, надеясь, что голос его звучит достаточно убедительно:
— Дэниел, в один прекрасный день ты наконец-то повзрослеешь и начнешь смотреть на жизнь так же, как и остальные члены стаи. Поверь мне.
С этими словами Майкл развернулся и исчез.
Дэниел был очень расстоен. С тех пор как они с Майклом вместе катались на волнах и занимались поисками новых потаенных уголков моря, его приятель очень изменился, но Дэниел любил его ничуть не меньше, чем много лет назад. Он понимал, что в сердце Майкла по прежнему живет радость, которую приносила им дружба. И все же его старый друг почему-то перестал мечтать.
Душа болела, но Дэниел понимал, что ничего с этим не поделаешь. Даже если он попытается передать другим дельфинам, что чувствует сердцем, какой свободой наслаждается, катаясь по волнам, никто его все равно не поймет.
Понимал он, однако, и то, что навеки очарован этим чудом возможностью скользить по волнам в бескрайнем родном море. Он выбрал такую жизнь, опираясь на собственные принципы, и ничуть не жалел об этом, хотя подчас ему было очень одиноко.