– В замке Шарпентьер званый прием. Балерина Эмилия Тавиани приготовила для своих гостей увлекательную программу, но сначала будет ужин, хотите коротенькую выдержку из меню? – Молодой, судя по голосу, диктор идиотски захихикал и продолжил: – Восхитительные улитки, маринованные в ликере «Перно» – с шабли, запеченные в чесночно-травяном масле, с итальянским хлебом... Или вот! Хвосты лобстеров в сливочном соусе с белыми грибочками. – Диктор сглотнул и добавил: – С шафрановым рисом и помидорами, ну, как вам?
Я как раз мыла туалет для пассажиров в своем вагоне, краем уха слушая новости. Скорый поезд Адлер – Москва, в котором я трудилась проводницей, находился в отстойнике после рейса.
– Балерина?
И я вспомнила, как в детстве мечтала стать балериной, упрямо становилась на пальцы ног и красиво разводила руками под музыку из радиоприемника.
Мечтала, наивная девочка...
– Домечталась. – От души сыпанув в унитаз горсть чистящего порошка, я продолжила его драить.
Закончив уборку, я спешно переоделась, торопясь на электричку. Я уже набивала пакет личными вещами, огляделась по сторонам, чтобы впопыхах чего-нибудь не забыть. На полу валялась купюра, я кое-как отодрала ее, так как бумаженция прилипла намертво. Но это была не купюра...
Зимой мне подарили колоду карт.
«Ты же талантливая баба, Светка, ну сколько можно работать проводницей? Дай себе больше свободы, избавься от ненужных запретов, и ты вырвешь у жизни свой шанс!» – разорялся даритель, норовя меня ущипнуть.
«Лучше бы помаду подарил!» – Пока я нервно разглядывала зловещие значения карт, даритель испарился.
Смерть с косой и Дьявола я выкинула в мусорное ведро в тот же день, оставив в конце концов лишь пять симпатичных карт. Теперь каждый день в течение месяца, даже не тасуя, я вытягивала одну из них. Так вот, самый счастливый – Туз Пентаклей, и если я выуживала его с утра, то день обычно задавался.
Эта карта считается самой лучшей из всех Младших Арканов. Когда она выпадала, древние египтяне, по словам Этейллы, не гадали дальше, ибо она делала весь результат гадания благоприятным.
Нет, счастливее я не стала, куда там... Нога судьбы раз за разом продолжала пинать меня, но я научилась феноменально отпрыгивать! А карты я растеряла, выбросив и ту, отодранную от пола.
Незнакомец настырно тыкал мне в лицо пирожное «Мадлен», повторяя, как заведенный:
– У меня есть то, что тебе нужно, хочешь? Так хочешь или нет?
И я протянула руку, не имея ничего против «Мадлен». Внезапно послышался треск. За какой-то миг все заволокло дымом, и огонь поглотил и незнакомца, и его мультяшное пирожное...
– Света, вставай, Москву проспишь, – тряс меня за плечо бригадир поездного состава Заза Иванович Сердоликов. – Мерзко, – добавил он.
– Что? – зевая, обиделась я, уснувшая на полчаса перед самой Москвой.
– Погода мерзкая, подъезжаем, Света, – вздохнул Заза Иванович и повторил: – Вставай-давай!
«Мне снился огонь, к чему такие страсти?» – размышляла я, отскакивая от спешащих к выходу пассажиров с багажом и безумными глазами провинциалов.
Ничего в тот миг не предвещало беды, моя жизнь тихо шла между работой на скором поезде, домом и поездками к дочке. Многие вещи с годами стали понятны сами собой: то, что в любви – каждый за себя, и что надо терпеть, пока есть надежда на лучшее. И что не надо ничего бояться, ведь ходить по земле, ощущая ногами каждый ее камушек, – уже великое счастье... Ну а что коты и добрые собаки – ангелы в шерсти и без крыльев, так об этом знают даже дети!
Но сон про пожар оказался в руку, плохим оказался сон...
Месяц спустя...
Я вышла из Лиги независимых астрологов, хлопнув дверью, и быстро пошла по тротуару. Но, сделав несколько шагов, споткнулась и страстно поцеловала асфальт. Я отерла коленку и чуть не заплакала, обнаружив дырку на чулке. Обернувшись на здание лиги, я погрозила кулаком.
«Как в очень плохом кино, – думала я. – Горя не знает – это не про меня».
С пятого этажа на меня смотрела магиня. Она категорически не рекомендовала открывать салон Розовой магии в Москве.
– Вы из Дракино? – уточнила она. – Вот и езжайте туда, в Москве совсем уж не протолкнуться от магов.
– И кто ко мне будет приходить? – вежливо огрызнулась я. – Две изнывающие от безответной любви школьницы и какая-нибудь старая сумасшедшая дура, в смысле, дева? Все, в Дракино больше желающих не найдется. Там девчонки гадают лучше меня, а может, и лучше вас! – выпалила я и осеклась. – На что, извините, я буду жить? Мне ведь еще жить охота...
То, что мое место проводницы скорого Адлер – Москва уже занято, а я решила сменить профессию из-за выпавших на мою долю серьезных неприятностей, я сообщила еще в самом начале разговора и ждала понимания, но, как всегда, напрасно... Магиня молча наблюдала за мной, а я в свою очередь продолжала оглядывать ее кабинет, дивясь про себя, что волшебством в нем и не пахнет. Стол, за которым сидела она, и скромный диванчик, на котором уместилась я. И никаких шкафов, набитых заспиртованными гомункулусами, никаких треснувших венецианских зеркал и гигантских глобусов, и ни одного свитка в паутине или магических древних книг с тяжелыми кожаными закладками в благородных ошметках плесени... Ничегошеньки. Обычные моющиеся обои в цветочек и стандартная люстра на потолке – вот и весь антураж.
