– Тебе больно? Нет, скажи, тебе больно?
Садист несчастный. Впрочем, нет: вполне счастливый благополучный садист. Голос звучит сочувственно, а в глазах нескрываемая радость, оттого что Мэри вывихнула ногу.
– Тебе больно? – в который раз спросил Вик.
– Да, черт возьми, мне больно!
Он отпрянул от нее так резко, словно Мэри ударила его ножом. Возможно, она тоже немного садистка, но ей действительно хотелось сейчас всадить нож ему прямо в грудь, по самую рукоятку, и повернуть несколько раз, а потом…
Господи, о чем это она? Что с ней?
– Давай, я донесу тебя на руках? – предложил Вик.
Мэри сидела на корточках, держась за лодыжку. Глаза застилали слезы. Но она плакала не от боли, а скорее от ярости и безысходности. О, они друг друга стоили. Мэри и Вик.
– Не надо! – Мэри встала на ноги и постаралась сдержать гримасу боли.
– Я не нарочно, – сказал Вик, чуть склонив голову и наблюдая за выражением ее лица.
– Я в курсе.
Мэри поковыляла к отелю. Весь отдых насмарку. Наверняка нога будет болеть долго. А Мэри так мечтала покататься завтра на роликах! Она так любила их! Любила, когда в ушах свистит ветер, когда сердце замирает на крутых виражах, любила ощущение свободы… А эта скотина Вик взял и толкнул ее изо всех сил в спину. Просто так. Просто потому, что знал о планах Мэри и ему больше всего на свете хотелось им помешать.
– Тебе помочь? – Вик попытался взять ее под руку, и Мэри покорно позволила ему отвести себя вверх по ступенькам, ведущим к отелю. Как ни крути, но без посторонней помощи Мэри приползет в номер только к вечеру.
– Может, все же взять тебя на руки?
Она покачала головой.
– Не стоит. Отведи меня к Доку. Пусть посмотрит ногу. Думаю, что это простое растяжение и оно скоро пройдет, но все же лучше посоветоваться со специалистом.
Вик скептически посмотрел на ее лодыжку, и Мэри тоже опустила глаза.
Опухла. Да так, что стала вдвое больше здоровой.
Они дошли до кабинета Дока, где противно пахло медикаментами. Мэри терпеть не могла больничный запах. После того как она провела в клинике почти полтора года, ее неприязнь к кабинетам врачей вполне понятна. Док стоял у большого шкафа со стеклянными дверцами и вытирал полки. Его белый больничный халат и строгое выражение лица никак не вязались с большой синей тряпкой в красный горошек, которую он держал в руках. Наверняка тряпка в прошлом была носовым платком.
У Дока было такое выражение лица, будто он совершает научное открытие, а не занимается банальной уборкой кабинета. Должно быть, все, что Док делает, кажется ему чрезвычайно важным.
Мэри захихикала, и Вик поспешил усадить ее на стул и закрыть дверь кабинета.
– Что случилось? – спросил Док.
– Мэри вывихнула ногу, – ответил Вик, указав на нее кивком головы.
Мэри это очень не понравилось. Слишком уж пренебрежительным был кивок.
Док сразу же отложил тряпку, тщательно вымыл руки и подошел к Мэри. Она выставила ногу вперед. Док ощупал лодыжку и покачал головой.
– Сильное растяжение. Я сделаю тебе компресс, но болеть будет еще долго.
– А что я говорила! На что нужны врачи, если я сама себе могу без труда поставить диагноз?
– Как так получилось? Каталась на роликах? – предположил Док.
– Увы, нет, – ответил за нее Вик. – Кататься она собиралась завтра.
И снова в глазах его мелькнуло удовлетворение.
– Вик толкнул меня, – сказала Мэри. – Специально толкнул. Хотя, конечно, будет утверждать обратное.
Вик и Док переглянулись, словно обмениваясь только им известными мыслями. Ясное дело, они никогда не воспринимали Мэри всерьез. А Док, разумеется, поверил Вику, а не ей.
– Я объяснил, что это вышло случайно.
– А луна зеленого цвета! – парировала Мэри. – Я же говорила, Док, что Вик ни в чем не признается.
– Но почему ты думаешь, что он толкнул тебя нарочно? – вкрадчивым голосом спросил Док.
Этот тон Мэри просто ненавидела. Он говорил о том, что ее снова подозревают во лжи. А ведь лжет Вик, а не она!
Мэри устало махнула рукой.
– Да ладно, наплюй, Док. Не собираюсь я никому ничего доказывать.
– Уже хорошо. – Внезапно лицо Дока просветлело. – Я сейчас наложу тебе тугую повязку. Посиди в номере хотя бы до конца сегодняшнего дня.
– Это значит, что ночью мне уже можно выходить? – поинтересовалась Мэри, потому что ужасно любила придираться к словам.
Док беспомощно взглянул на Вика.
– Она шутит, Док, – сказал тот и протянул Мэри руку. – Пошли, одноножка, я закажу нам обед в номер.
В его устах эта фраза прозвучала крайне оскорбительно.
– Не собираюсь я с тобой обедать, – ответила Мэри. – Мне вообще не хочется есть.
Она самостоятельно встала, проигнорировав протянутую руку Вика, и вышла из кабинета, как можно громче хлопнув дверью.
Да чтоб у Дока штукатурка посыпалась! – бушевала Мэри, мысленно разговаривая сама с собой.
Она дошла до лифта и нажала на кнопку вызова. Над правым ухом Мэри ощутила теплое дыхание Вика. В принципе она и не надеялась, что он оставит ее в покое.
– Уже решила, что будешь на обед? – спросил он как ни в чем не бывало, когда лифт наконец прибыл и из его недр выплеснулся поток людей.
Мэри тихо вздохнула. Хочешь не хочешь, а обедать все же придется с Виком.
– Луковый суп и картофельную запеканку, – сказала она, разглядывая ногти на руках. – И вино.
