Беги, девочка, беги…

Беги, девочка, беги…

Беги, девочка, беги… Твои рыжие волосы развеваются по ветру. У тебя ещё всё впереди, Твоё счастье через несколько километров…

Жанр: Поэзия
Серии: -
Всего страниц: 9
ISBN: -
Год издания: 4
Формат: Полный

Беги, девочка, беги… читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

© Анна Крещановская, 2019


ISBN 978-5-4496-0767-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Ничего не принять из сказанного…»

Ничего не принять из сказанного,
Только чувства радеют о вечном.
Если б знала о недосказанном,
То любила бы бесконечно.
Кружат листья над вечностью города,
А мечта без полёта — скованна.
В моей жизни похож на прохожего
Тот, чьё имя другим оборвано.

Ушёл

Е. Дворжецкому

Ушёл.
Знаешь, сегодня падал снег —
Это твои шаги в Вечность?
Боже мой, какая беспечность!
Для меня твоя роль —
Генрих III — французский король.
Он ушёл.
Зачем и куда исчезают люди?
Я никому не скажу о своём горе,
Даже душе. Хотя, она знает
И вместе с сердцем страдает.
Он навсегда ушёл.
Я боюсь потерять мечту,
Взлелеянную с корнями детства.
Слёзы не застилают глаза. Пусто.

«Белой вьюгой закружи'тся жизнь…»

Белой вьюгой закружи'тся жизнь.
Мне до Бога не достать душой.
Где-то в небе стая голубей
Расплескала голубой покой.
Мне так нужно и так трудно жить.
Я не знаю, для меня ли роль.
В волосах из меди и из ржи
Заплутались вечность и покой.
А за небом восемь лебедей
Расплескали звёздно-млечный строй.
Впереди всех ангелов король —
Папа мой.

«Знаешь, мне б покинуть этот дом…»

Знаешь, мне б покинуть этот дом,
Уползти на волю или — в ад.
В суматохе скуки нервов ком,
А душа, молясь, исходит в мат.
Подожди, родная, подожди,
В невесомость чувств меня отправь.
А еще — Россию подари,
Верить и любить ее заставь.

«Потому ли, что весна манит…»

Потому ли, что весна манит
Или всё как раз наоборот,
Только в сердце тяжесть, как гранит.
Повезёт? — Навряд ли! — Повезёт?
Пусть судьба, как в детстве карусель,
Пусть всё будет так, как в прошлый раз.
Я люблю, когда весной метель
Крутит заведённый жизнью джаз.
Я люблю, когда горят сердца,
Полыхает кровью эшафот —
Как всегда, любимый, это та,
Чей ты мучишь, опьяняя, рот.
И по-прежнему, весна, как сон,
Лжёт и уговаривает жить.
Силуэт мой — чёрный-чёрный фон —
Одинокой самкой будет выть.

«Изыди, сатана, изыди!..»

Изыди, сатана, изыди!
На истерику мне изойти —
Это значит оставить приют,
Где мне рады, но где больно бьют.
Уходи, я прошу, уходи.
Взбунтоваться до нервов души —
Это значит презреть всё вокруг,
Где так любят и так больно бьют!
На колени упасть у креста —
Это дань распятью Христа —
Вспомню плоти погибшей всхлип
И души истерзанной хрип.
На истерику мне изойти —
Это значит в ад уползти.

«Адаптация к осознанию…»

Адаптация к осознанию,
Что лето есть дождь
Порождает кучу эмоций,
Которые подводят под гвоздь
На котором висит Буратино.
А что если я Мальвина?
Мама не хочет заводить Артемона,
А этот Пьеро такая ворона,
Что смылся куда-то,
Забыв попрощаться.
И вот висит Буратино
И только Мальвина
Способна влюбиться
В жалкую куклу.
Вообще-то есть лето,
Но кем-то отпето
Оно было где-то.
И лишь Буратино
Вселяет в Мальвину
Надежду на чудо —
А вдруг повезёт
Сбежать в дивный театр,
Где нет произвола
И к лету есть тяга.
— Даю вам присягу,
Что кончится дождь!

«Кружевное осеннее золото…»

Кружевное осеннее золото
Я тебе подарю, как признание —
Может быть, в этом мире затейливом
Ты нужна мне как высшее знание.
Может быть, это небо осеннее
Я сравню лишь с твоими очами.
Нет прекраснее и печальнее
Озарённых глаз солнца лучами.
Может быть, я хочу, чтобы звёзды
Закружили тебя в своём танце,
Чтобы ты приняла как признание
Млечный путь в перламутровом глянце.

Людмила

Осень багряным кружевом
Накинет на плечи шаль,
Поправит рукой натруженной
В памяти жизни вуаль.
В глазах неба свет отразится,
Скрипнет некстати стул,
В часах тень секунд затаится,
А в сердце — ритмичный гул.
Душа, как всегда, нараспашку!
Ей хочется верить и впредь
В любимую детскую сказку,
Несущую светлую бредь.
А может быть, ей захочется
Смеяться и петь невпопад,
Чтоб сбылись любые пророчества,
Несущие радости клад!
А может быть!..
Может быть… Может быть…
Всё может быть в жизни её.
Людмила моет посуду,
Людмила стирает бельё…

Видение

Невозможно передать словами,
Как волнистая лазоревая даль
Расплескала кудри под ногами
Человека, о котором жаль.
В мягкотелость облака спускаясь,
Человек не плыл и не летел.
Я стояла тихо-тихо каясь,
Кто-то рядом об Иисусе пел.

В морозный зимний вечер

маме

Мне холодно.
В морозный зимний вечер,
Когда, устав, ты сядешь отдохнуть,
Я обниму тебя, любимая, за плечи,
Забыв слова, мы сможем лишь вздохнуть.
А за окном разлИла тушь зима,
Там снег искрится, звёзды отражая,
И в дымке сизой, словно терема,
Стоят деревья, нас в себя влюбляя.
Пойдём со мной. Я поведу тебя
В беспечный мир забытой детской сказки…

«Пузырятся лужи, внимая дождю …»

Пузырятся лужи, внимая дождю —
Это серость будней проклинают боги.
Не спешу на землю, я подожду,
Когда солнцем съедены будут дороги.
Отражаются в лужах лики богов:
Голубые глаза и бород седины.
— Где мой папа?
Отвечают:
— Он цвет облаков…
Значит, всё-таки мы с ним едины.

«Тёплых рук земная печаль …»

Тёплых рук земная печаль —
Мне не нужно других оков.
Мама, мама, мне очень жаль,
Что покину родительский кров.
Мне ещё столько лет нестись
По обрыву. Однажды вниз.
Ты беззвучно мне шепчешь:
вернись, вернись…
мокрым снегом вернусь я в жизнь.

«В небо улетаю птицей…»

В небо улетаю птицей.
Моих крыльев широкий размах
Знает свободу, знает темницу,
Знает беспечность и знает крах.
В небе блуждая, богу подобна —

Еще от автора Анна Крещановская
Ты не канешь в безвестность...

Ты не канешь в безвестность — я слишком тобой дорожу, Я жалею тебя, сожалею и, может быть, плачу. Забирая любовь, я в свой мир от тебя ухожу. Не тревожься, мой бывший, я чувство к тебе не растрачу.


Рекомендуем почитать
Ставка на бандитов

Известный вор в законе по кличке Монах возвращается в Москву после двенадцатилетней отсидки. То, что он видит, не укладывается у него в мозгу: огромные капиталы, заказные убийства, беспредел в общественной жизни и — куда уж дальше — в жизни воровской. Законы «общака» попираются на каждом шагу. Монах решил восстановить незыблемые порядки уголовного мира, как следует проучив зарвавшихся новичков, за что чуть не поплатился жизнью — бандиты начинают на него охоту…


Когда ты стал знаменитостью

Пьеса Луиджи Пиранделло «Когда ты стал знаменитостью» — является уникальной, так как является автобиографической.Также он в своей пьесе вывел среди главных действующих лиц две русские девушки, что является беспрецедентным случаем в мировом театре.Почему он отдал предпочтение двум милым русским девушкам, является большой исторической загадкой. Интересно, кто первым разгадает эту тайну Великого Автора…


Корабль дураков

Воспоминания писателя, одного из зачинателей и руководителей Литовского движения за перестройку - Витаутаса Петкявичюса - о сложном и противоречивом процессе восстановления независимости Литвы от "перестройки" до наших дней. В оригинальной форме шаржа автор раскрывает характеры известных деятелей страны.Q.A. --- аутентичность аннотации не гарантируется. В использованном (распознанном) оригинале не удалось установить привязки некоторых сносок.


Великая мистификация. Загадки гробницы Тутанхамона

Человечество убеждено, что Говард Картер, обнаружив гробницу Тутанхамона, совершил величайшее археологическое открытие XX столетия. Автор книги, основываясь на ряде наблюдений, утверждает, однако, что это открытие является не чем иным, как самой дерзкой мистификацией в истории и, вероятно, величайшим ограблением, масштабы которого вряд ли возможно превзойти. Интригующее исследование автора ставит под сомнение все то, о чем поведали всему миру в свое время Картер и Карнарвон.© Gerald O’Farrell, 2001Публикуется впервые с разрешения автора и его литературного агента.