Зюзя. Книга третья - [5]

Да нигде. Последнее десятилетие они, как и я, всего лишь выживали. Возможно изредка проводили учения, но наверняка без стрельб – боеприпас по любому должны были беречь. Так что от возможных профи, если они и были, там осталось одно воспоминание – годы берут своё...

Потому тут речь идёт скорее о военных пенсионерах (и по возрасту, и по жизни), чем о команде супер-пупер-спецназа. Об обычных мужиках, живущих по-крестьянски и когда-то служивших в армии. Да, за тёмные годы они ухитрились не всё проиметь и привычные порядки, перенесённые в гражданский быт, помогли им сильно, но ожидать от них чего-то сверхъестественного – глупо. К тому же на ночёвку стали тогда на их земле, изученной, истоптанной и разведанной, да и разведгруппа только с тех краёв вернулась, никого не обнаружив. Хотя... не буду никого оправдывать. Зачем? Им всё равно, мне... А какая уже разница? Мужики за свою халатность рассчитались сполна, и кто я такой, чтобы их судить?

Сам не заметил, как задремал...

***

«Вот бы Ольку сейчас... – пробилась сквозь сон приятно-томительная мысль, отозвавшаяся в чреслах. – Действительно помириться с ней, что ли...»

Пока размышлял на эту тему – проснулся, покрутил головой. Бублик спал рядом, Рося увлечённо что-то нюхала в траве.

Как раз с обхода вернулась и Зюзя, ожидаемо без добычи. Ни говоря ни слова, проследовала к своей миске с завтраком и быстренько употребила кашу-суп, с удовольствием облизываясь.

– Вкусно? – решил начать разговор первым.

– Да. Спасибо. – вежливо поблагодарила разумная, скрываясь за вагончиком.

Обиделась... Ну ничего, сводничество дело непростое, нервное.

– Мяу...

Наконец-то нарисовалась и последняя обитательница нашего зооуголка – кошка Мурка. Донельзя странное и непонятное создание. Всегда сама по себе, ни перед кем не отчитывается. Уважает лишь Бублика, да и то, совсем немного. На меня через раз смотрит как на пустое место.

Попробовала варево лапкой, пытаясь достать мягкие, рвущиеся волокна мяса. Не смогла. Тогда нехотя, словно оказывая великое одолжения, немного откушала из своей мисочки и скрылась в траве. Зачем приходила? Непонятно. В последний раз она являлась дня три... Точно! Три дня назад.

Давно, зимой, пытался расспросить лабрадора о таком странном поведении разумной, однако он и сам её не понимал. Лишь посоветовал не думать о необъяснимом. О Лёхе кошечка скучает, это видно, просто виду не подаёт...

Солнышко начало припекать, пора за работу. Первым делом прогулялся по лесу, набрал валежника. После ещё сделал две ходки. Дрова – это жизнь. Как вспомню, как уютно мы всей компанией зимой сидели у печки и при свече читали какую-нибудь занимательную книжку, так сам себе улыбаюсь. За окном ветер, снег, а нам так хорошо, тепло...

Доберман неотступно следовала следом. Охраняла.

Подумав, на охоту решил сегодня не ходить. И так всю мелкую дичь почти повыбил в радиусе пяти километров – пусть успокоится, вернётся. Благо, запасы позволяют делать небольшие перерывы.

Принялся рубить ветки. Процесс, доведённый до автоматизма, позволял занять голову своими мыслями, не теряя, впрочем, контроля над работой.

А мысль вертелась всего одна, но настырная и посещающая мою буйну голову далеко не в первый раз: «Что дальше?».

Я прекрасно понимаю, что до смерти вот так отшельничать не получится – тут Бублик прав. Однако такой любовно выстроенный, уютный микромирок мне очень нравится, и менять образ жизни не хочу категорически. Привык, да и лень. Если докопаться до сути, то я противоречу сам себе. Самому хорошо – несомненно, но и без людей плохо – к чему самообманом заниматься. А вот найти выход, примиряющий обе эти противоположности, у меня почему-то не получалось. Одно радовало – еда и время для размышлений пока есть.

И снова я ни к чему не пришёл в своих размышлениях. Наверное, слишком быстро дрова закончились, на другие занятия переключился...

***

Незаметно  за хозяйственными хлопотами наступил вечер. До заката ещё далеко, но вот делать уже ничего не охота. Сейчас возьму книжку, усядусь в тени и начну вечерние чтения. Разумные их очень любят, даже неболтливая Рося. Потом ужин – и спать...

– Витя! Ви-и-и-тя! – раздался за забором женский крик.

Я вскинулся. Да это же Ольгин голос! Что она тут делает?!

Схватив ружьё, рванул к калитке и уже почти начал открывать, как всё тот же голос прокричал:

– Не выходи! Не вздумай!!! Запрись и не высовывайся!

Что за новости?! Как она сюда попала? Местные в лес без крайней нужды не суются, а тут...

– Послушайся меня! Поверь, так надо! – продолжала надрываться женщина. – И зверей своих не выпускай!

Да что происходит!

– Оля, это ты?!

– Да, Витенька!

– Ты чего чудишь?! Заходи, тут тебя не обидят! – вскипел я. Нет, всё понимаю, моя пассия – особа взбалмошная до крайности, но комедию ломать – не в её стиле.

– Нет! Не могу, – до меня донеслись приглушённые звуки плача.

Мириться, что ли, пришла таким странным способом? Это перебор...

– Оля! Хватит заниматься глупостями! Я иду к тебе!

– Не-е-е-т!!! – истеричный визг оглушил меня. – Нельзя!!! Я заражена!

Ничего не понимаю.

– Чем?

– Мор...

После этих слов я остолбенел, не веря собственным ушам. Между тем женщина зачастила; проговаривая слова быстро, но отчётливо.