Зыбучие пески. Книга 2 - [19]

Всю обратную дорогу до дома я не переставала спрашивать себя, действительно ли мне хочется так глубоко вникать в дела Ловат-Стейси.

Однажды миссис Рендолл с весьма решительным видом снова явилась в Ловат-Стейси, и миссис Линкрофт встретила ее в зале. Я была тут же, рядом, но миссис Рендолл не обратила на меня никакого внимания.

— Позор для всей округи, — заявила она. — Цыганки опять явились. Превратили наши аккуратные дороги и поля бог знает во что. Они просто везде, со своими корзинами, веревками, сохнущим бельем. И все время попрошайничают и клянчат. Я сказала пастору: “Надо что-то делать, и чем быстрее, тем лучше”. К счастью, это владения сэра Вильяма и он должен давать им разрешение на проезд. Вот почему я пришла, миссис Линкрофт. Так что, будьте столь любезны, сообщите ему, что я здесь, и пусть он примет меня поскорее.

— Прошу прощения, миссис Рендолл, но сэр Вильям очень болен. Сейчас он отдыхает.

— Отдыхает! В это-то время. Но ему, вероятно, интересно будет узнать, что опять появились цыгане. Он-то терпеть не может, когда они толкутся в его владениях. Думаю, он достаточно ясно дал это понять.

Я поднялась, чтобы уйти, но миссис Линкрофт сделала знак остаться.

— Прошу прощения, миссис Рендолл, — сказала она с непоколебимой твердостью, — но сэр Вильям действительно недостаточно здоров, чтобы беспокоить его по такому вопросу. Думаю, вам следует обратиться к мистеру Нэйпиру Стейси. Сейчас, как вы знаете, он управляет всем.

— К мистеру Нэйпиру Стейси! — вскричала миссис Рендолл. — Никогда! Я должна увидеть сэра Вильяма и буду благодарна, если вы скажете ему, что я здесь.

— Зато он не поблагодарит меня, миссис Рендолл. Равно как и доктор, который распорядился, чтобы сэра Вильяма не беспокоили.

— Мы с пастором твердо решили: необходимо что-то делать.

— Тогда следует обратиться к мистеру Нэйпиру Стейси.

Миссис Рендолл бросила на нас с миссис Линкрофт уничтожающий взгляд и с достоинством выплыла из зала.

Через два дня я обнаружила у себя в комнате запечатанный конверт. Я раскрыла его и прочла:

Дорогая К.

Хотелось бы встретиться с вами сегодня в 18.30. У меня есть для вас нечто важное.

Г.У.

Очень коротко! — подумала я. И по делу. Письмо от Годфри я получила впервые и решила, что он довольно удачно выбрал время: мы сможем спокойно поговорить, прежде чем разойдемся по своим делам — он в приход, а я в Ловат-Стейси, обедать.

Я выскользнула из дома и пришла на место на несколько минут раньше. Было очень тихо, вокруг — никого, и мне даже подумалось, что это время дня — самое спокойное: день уже кончался, а вечер еще не наступил.

Я вошла в домик и, поскольку Годфри еще не было, решила подняться наверх и подождать его там. Стоя у маленького окошка, я смотрела на развалины и думала о Роме, в тысячный раз вспоминая наше детство и пытаясь представить, чем же она могла заниматься в день своего исчезновения.

Время шло медленно. Однако вот уже тридцать пять минут седьмого, а опаздывать не в правилах Годфри: он был пунктуальнейшим человеком. Я улыбнулась, представив себе, что в самый последний момент его перехватила миссис Рендолл.

Но время шло. Прошло десять минут. Как все-таки не похоже на него. У меня не было никакого предчувствия опасности, пока не почувствовала пугающе острый запах дыма. Но даже тогда я подумала, что горит снаружи. Я попыталась открыть окно, но задвижка заржавела и не поворачивалась. Услышав потрескивание пламени, я поняла, что огонь не снаружи, а внутри дома.

Я бросилась в проходную комнату и увидела — хотя тогда меня это еще не удивило, — что дверь на лестницу закрыта, хотя я оставляла ее открытой. Бросившись к ней, я стала дергать ручку, но дверь не открывалась.

Только сейчас стал доходить до меня весь ужас ситуации. Кто-то вошел в дом следом за мной, поднялся по лестнице, пока я выглядывала в окно, и запер дверь… а потом поджег дом.

Я принялась стучать в дверь.

— Кто там есть? — кричала я. — Выпустите меня отсюда!

Я бросилась к окну и в отчаянии попыталась открыть его. И, конечно, не смогла, да это было бесполезно: через него не выбраться. В углу стояла забытая метла. Я попыталась разбить ею тяжелое оконное стекло, но это оказалось не так-то просто.

Комнату заволокло дымом, и я начала кашлять. Ноги мои уже ощущали тепло. Это не было несчастным случаем. Кто-то намеренно запер меня в доме и поджег его.

Годфри! — подумала я. Нет, это невозможно, хотя записка и пришла от него. Меня заманили сюда на свидание. Я не могла поверить. Это не Годфри.

Собрав последние силы, подгоняемая ужасом, я ударила метлой по маленькому стеклу. Оно разбилось.

— Помогите! — кричала я. — Пожар! Пожар!

Мой вопль остался без ответа — тихо и безлюдно. Я подбежала к двери… тяжелой, обитой гвоздями, которая так восхищала Рому. Я стучала в дверь, крутила и трясла ручку, — тщетно. Я заперта в горящем доме. Заперта! Снова бросившись к окну, я закричала изо всех сил, потом вернулась к двери и опять стала трясти ручку. Дыма уже было столько, что я плохо видела и начала задыхаться.

И вдруг мое сердце подпрыгнуло от радости: снизу раздался крик. Я закричала в ответ:

— Сюда! Я здесь!