Зыбучие пески - [86]
Если я отказываюсь, они уносят газеты. Но сегодня никаких вопросов. Но я все равно не отваживаюсь открывать газеты. Потому что всегда есть риск, что на других полосах могут быть статьи про маму Аманды, или Себастиана, или еще чью-нибудь маму. А у меня нет ни сил, ни желания читать это.
Когда Лена Перссон задавала вопросы судмедэкспертам, на экране был протокол вскрытия Аманды. Она зачитала текст вслух, чтобы я услышала, куда попали мои пули и что они сделали с телом Аманды. Она показала чертеж класса с отметками, где лежала Аманда и где сидела я, когда полицейские ворвались в помещение. Она даже притащила в зал оружие в пластиковом пакете, заклеенном скотчем, и пять маленьких пакетиков с пулями. Один для Аманды, один для Себастиана. Про себя я сосчитала до пяти: один, два, три… когда я успела сделать пять выстрелов? Только тело Аманды ей не удалось принести в суд. Потому что ее кремировали и похоронили.
В день похорон Аманды я тоже не вставала с кровати. Меня оставили в покое. Никто ничего не спрашивал. Не думаю, это было проявлением особой заботы с их стороны. Вряд ли они были в курсе похорон Аманды и того, что я буду переживать. Скорее, это было совпадение. И только вначале допросы были каждый день, потом от меня отстали. Они знали, что я за решеткой и никуда не денусь, так что нет никакого смысла работать по выходным.
Мне кажется, что надзиратели странно смотрели на меня, заходя в комнату. Может, в газетах писали про похороны Аманды, возможно, даже на первой полосе и в новостном разделе. Но тогда мне еще не разрешалось читать газеты, так что приходилось довольствоваться чтением лиц охранников.
Я же знала, потому что Сандер мне рассказал.
Я весь день просидела на полу в камере. После обеда я четыре раза позвонила надзирателю, чтобы узнать время. Услышав «половина третьего», я начала тихо считать. Тридцать раз: раз-миссисипи-два-миссисипи. А когда, по моим ощущениям, пробило три, я включила айпод, переданный мамой. Две недели мне его не отдавали, потому что полиции пришлось удостовериться, что его нельзя подключить к интернету, а также прослушать все песни на предмет опасной информации. Не знаю, какая там могла быть опасная информация, но, возможно, они опасались, что родители оставили там тайное послание. Какое послание могло быть зашифровано в скучнейших творения маминых любимых исполнительниц с хриплыми голосами и папиной гитарной я-слушаю-это-только-потому-что-в-юности-мечтал-об-электрогитаре-и-легких-наркотиках-музыке? А может, они боялись, что определенные композиции склонят меня к самоубийству? После проверки они вручили мне айпод, и я слушала его в камере, пока шли похороны Аманды в той же часовне, где мы с ней причащались, одетые как сестры.
В айподе была моя старая музыка, но также маме удалось закачать туда мои самые любимые три списка со «Спотифай». Из них полицейские удалили три бессмысленные песни, показав тем самым, что они действительно искали в айподе песни, способные заставить человека убить себя. По-моему, это глупо и бессмысленно. Но я не жалуюсь. Потому что на самом деле такие песни только заставляют тебя стиснуть зубы и жить.
В три (как мне казалось) часа я легла на пол в камере, немного наискосок, поскольку место не позволяло, сунула ноги под кровать и представила, как выглядела церемония прощания. Часовня заполнена людьми. Вся школа пришла. Все, кого мы знаем. Все одеты в светлую одежду, как мы с Амандой в день причастия. С цветами. Родные Аманды встречали их у двери. Они столько плакали, что слез больше не осталось, и стояли усталые и потерянные. Сильнее всех убивалась младшая сестра Аманды, Элеонора. Брат Аманды только злился. Всем желающим места в церкви не хватило. Пришедшим без приглашения пришлось остаться снаружи. Они выстроились вдоль дорожки с цветами в руках.
Те, кто не был близко знаком с Амандой, еще были в состоянии рыдать. Они плакали и обнимались под вспышки фотокамер. Двери церкви открывались и закрывались. Пришедшие надеялись попасть в объектив, чтобы потом увидеть себя в новостях и порадоваться тому, как сильно они переживали.
Мама с папой и Линой вряд ли там были. Думаю, они даже не осмелились послать цветы, потому что это восприняли бы как издевательство и выкинули венок или сожгли.
Но я кожей чувствую, как Лина тянет мамину руку и спрашивает: «Мама, можно я пойду положу Аманде цветок?», а мама отвечает: «Нет, не стоит, милая». Это только мое воображение, но я словно слышу мамин голос в этот момент. Я знаю, что мама никогда не сказала бы Лине, что ей там не рады.
Память тела поразительна.
Я помню, какие ощущения испытывала, когда в детстве обнимала папу, как утыкалась носом ему в ключицу, как обхватывала руками его ногу. Я помню, как он наклонялся и поднимал меня с пола, чтобы сжать в объятиях. Помню, что я чувствовала, когда его руки держали меня за талию. Но я не помню, когда именно это было. Не помню ни первый, ни последний раз, ни даже один отдельный конкретный случай. Я не могу даже напрячь память и вспомнить, потому что это причинит слишком много боли.
Знает ли Лина, что Аманда мертва? Что, если она просила «Пожалуйста, можно мне попрощаться с Амандой?» Мне физически больно, когда я об этом думаю. Как может тело помнить вещи, которых никогда не происходило, или она на самом деле спрашивала?
Плохо, если мы вокруг себя не замечаем несправедливость, чьё-то горе, бездомных, беспризорных. Ещё хуже, если это дети, и если проходим мимо. И в повести почти так, но Генка Мальцев, тромбонист оркестра, не прошёл мимо. Неожиданно для всех музыкантов оркестра взял брошенных, бездомных мальчишек (Рыжий – 10 лет, Штопор – 7 лет) к себе домой, в семью. Отмыл, накормил… Этот поступок в оркестре и в семье Мальцева оценили по-разному. Жена, Алла, ушла, сразу и категорически (Я брезгую. Они же грязные, курят, матерятся…), в оркестре случился полный раздрай (музыканты-контрактники чуть не подрались даже)
Действие романа сибирского писателя Владимира Двоеглазова относится к середине семидесятых годов и происходит в небольшом сибирском городке. Сотрудники райотдела милиции расследуют дело о краже пушнины. На передний план писатель выдвигает психологическую драму, судьбу человека.Автора волнуют вопросы этики, права, соблюдения законности.
From the international bestselling author, Hans Olav Lahlum, comes Chameleon People, the fourth murder mystery in the K2 and Patricia series.1972. On a cold March morning the weekend peace is broken when a frantic young cyclist rings on Inspector Kolbjorn 'K2' Kristiansen's doorbell, desperate to speak to the detective.Compelled to help, K2 lets the boy inside, only to discover that he is being pursued by K2's colleagues in the Oslo police. A bloody knife is quickly found in the young man's pocket: a knife that matches the stab wounds of a politician murdered just a few streets away.The evidence seems clear-cut, and the arrest couldn't be easier.
A handsome young New York professor comes to Phoenix to research his new book. But when he's brutally murdered, police connect him to one of the world's most deadly drug cartels. This shouldn't be a case for historian-turned-deputy David Mapstone – except the victim has been dating David's sister-in-law Robin and now she's a target, too. David's wife Lindsey is in Washington with an elite anti-cyber terror unit and she makes one demand of him: protect Robin.This won't be an easy job with the city police suspicious of Robin and trying to pressure her.
Частный детектив Андрей Шальнев оказывается вовлеченным в сложную интригу: ему нужно выполнить заказ криминального авторитета Искандера - найти Зубра, лидера конкурирующей группировки. Выполняя его поручение, Андрей неожиданно встречает свою старую знакомую - капитана ФСБ Кристину Гирю, участвующую под прикрытием в спецоперации по ликвидации обеих банд.
From the creator of the groundbreaking crime-fiction magazine THUGLIT comes…DIRTY WORDS.The first collection from award-winning short story writer, Todd Robinson.Featuring:SO LONG JOHNNIE SCUMBAG – selected for The Year's Best Writing 2003 by Writer's Digest.The Derringer Award nominated short, ROSES AT HIS FEET.THE LONG COUNT – selected as a Notable Story of the Year in Best American Mystery Stories 2005.PLUS eight more tales of in-your-face crime fiction.
Из приюта для трудных подростков пропадает семнадцатилетняя девушка. Спустя три месяца ее находят мертвой на постели из птичьих перьев, в пентаграмме из свечей. У следователей Холгера Мунка и Мии Крюгер нет сомнений: это убийство, причем очень похожее на какой-то ритуал.Пока отдел убийств пытается найти хоть одну зацепку, в руки Габриэля Мёрка, молодого компьютерщика из команды Мунка, вдруг попадает загадочное видео. В кадре – жертва и кто-то еще: силуэт человека, одетого в перья совы, птицы смерти…«Сова» – новый захватывающий психологический детектив Самюэля Бьорка, номинированный на Премию союза норвежских книготорговцев.
В Ванкувере жена миллионера погибает от взрыва в собственном доме. Все обвиняют мужа, но Джефферсон Уинтер не так в этом уверен. Способ убийства слишком идеален, ход мыслей убийцы невозможно предугадать, он не оставляет следов. Тщательно спланированные убийства происходят каждый год в один и тот же день: все женщины погибают при аналогичных обстоятельствах. Роковая дата неумолимо приближается, и Уинтер знает, что новая жертва уже определена. Сможет ли он поймать тихого человека до того, как тот нападет снова?
Эмма, скромная красавица из магазина одежды, заводит роман с одиозным директором торговой сети Йеспером Орре. Он публичная фигура и вынуждает ее скрывать их отношения, а вскоре вообще бросает без объяснения причин. С Эммой начинают происходить пугающие вещи, в которых она винит своего бывшего любовника. Как далеко он может зайти, чтобы заставить ее молчать?Через два месяца в отделанном мрамором доме Йеспера Орре находят обезглавленное тело молодой женщины. Сам бизнесмен бесследно исчезает. Опытный следователь Петер и полицейский психолог Ханне, только узнавшая от врачей о своей наступающей деменции, берутся за это дело, которое подозрительно напоминает одно нераскрытое преступление десятилетней давности, и пытаются выяснить, кто жертва и откуда у убийцы такая жестокость.
В лесу в окрестностях Осло обнаружено тело шестилетней девочки. Она одета в кукольное платье, за спиной у нее школьный ранец, а на шее – лента с надписью «Я путешествую одна».Гениальная Миа Крюгер, обладающая уникальным чутьем следователя, ушла из полиции несколько лет назад и поселилась на безлюдном острове в норвежских фьордах, где предается мучительными воспоминаниями и мыслям о самоубийстве. Но когда бывший босс Холгер Мунк показывает ей фотографии с места преступления, Миа понимает: девочка в лесу – только первая жертва, так что вернуться и раскрыть это дело – ее долг.