Zвуки Времени - [25]
С началом зимы появились проблемы. Не исключено, что это была организованная провокация с целью прекращения нашей "антисоветской" деятельности. Сначала милиция поймала на дискотеке пьяных пятнадцатилетних девок подростков. Директору дали нагоняй. Давили на него через администрацию общепита, перед которой он оправдывал необходимость дискотек, привлекающих публику в простые дни. В декабре отключили отопление. Не смотря на электрообогреватели, в зале стоял холод, людей собиралось все меньше, через свободный вход пошли хроники. В такой неуютной атмосфере мне предложили провести вечер для педучилища. Директора в те дни в городе не было. Я предчувствовал неладное и долго отказывался. Но уговорили. Студенток пришло мало, от силы человек тридцать, да, с ними еще преподавательница. И вот в холодном полу пустом зале среди шатающихся алкашей сидели, поеживаясь, субтильные создания, начитавшиеся книжек про чистую любовь и статеек о проведении советских дискотек. Коллективная жалоба была состряпана и отправлена кому надо. Новый год мы еще отпраздновали – рядом в банкетном зале шумел Емеля для своей избранной публики, – а после меня вызвал к себе унылый директор и подал некую бумагу со списками разрешенных и запрещенных для прокручивания иностранных групп. Моих любимых записей ни в той, ни в другой категории не значилось. Кроме этого, не менее 40% времени должны были занимать "песни советских композиторов". С этим дела обстояли особенно плохо, – за все время на дискотеках я только раз включил вещь на русском языке, из фильма
"31 июня", да, на свадьбах крутил иногда народные. Условия совершенно невозможные и унизительные для меня. Дискотекой мы с
Чижом занимались не ради денег, а исключительно для удовольствия, своего и, надеюсь, части нашей публики – молодежи тяготеющей к западной культуре, проводниками которой мы себя ощущали.
С февраля переехали на окраину города в Стуловский дом культуры и провели там несколько вечеров, возможно, самых успешных за период нашей деятельности. Публика доходила до телячьего восторга. Но дирекция из осторожности ограничивала частоту наших выступлений.
После шести вечеров, когда для проведения свадеб потребовалось держать аппаратуру поближе к центру, этот очаг культуры так же заглох.
17. Simply a Love Song.
В сентябре 81 года мы попытались еще раз начать работать в
Промокашке. Лариса сразу заявила: "У тебя плохая дикция, вести буду я!" (В ресторане мне кидали трешки, чтобы я больше говорил.) Я согласился, и мы засели выдумывать сценарий дискотеки. Сочинили нечто ужасное, включая угадайку из нескольких старых советских мелодий начала 70-х.
Лариса отчитала визгливым голоском текстовку и удрала от микрофона по своим делам – в фойе опять дрались. На следующий вечер я привел
Марту. Она сидела на сцене, а пару раз прошлась со мной среди танцующих. Порядок соблюдался, вид милицейской собаки внушал уважение. После третьего вечера мне стало противно видеть Ларису и слушать ее голос, сбивчиво выплевывающий мои заготовки. Мы забрали аппаратуру на очередную свадьбу и больше не вернулись.
Примерно в это время Чижа вызвал к себе на допрос Веселков. Для начала он стал с пристрастием выяснять финансовый источник красивой жизни нашего героя:
– Зачем носишь кожаный плащ? – (среди молодежи, скорее всего как противовес коммунистическому засилью, появилось увлечение фашистскими атрибутами).
– Где взял деньги на джинсы? -…
– А на рестораны каждый день!?
Чиж с друзьями окопались в только что открывшемся ресторанчике
"Уют", где на халяву ели, пили и, не отходя от кухонной плиты, развлекались с поварихами. С нескрываемым торжеством доморощенный любитель психологических экзерсисов, повозившись с ключами, вытащил из сейфа бутылочку с машинным маслом и торжественно поставил ее на стол перед носом ошарашенного Чижа. Дело в том, что не задолго до того тот продал в церковь за сто рублей списанное на работе трансформаторное масло, для употребления его в качестве лампадного.
Церковники, не смотря на их искреннюю лояльность и сотрудничество, считались коммунистами врагами народа. Особенно пресекалась всякая связь молодежи с церковью. Не то что молиться, но даже просто зайти туда на минутку считалось опасным для карьеры. На работе могли узнать и сделать проработку с оргвыводами вплоть до увольнения.
Прежде всего, это касалось членов партии и комсомола, работников школ, детских садов, госслужащих.
В довершении дела чекист отправил свою жертву в сопровождении сотрудника в форме нескончаемыми лестницами и коридорами в какой-то подвал, где у вконец запуганного Чижа сняли отпечатки пальцев.
"Поиграем на пианино?" – весело предложил подвальный спец.
Наши дискотеки начались со свадеб друзей и знакомых. Этим и завершились. Чаще всего бывали в столовой фанерного комбината, ресторане, столовой в Светлицах, а также, в кафе у автостанции, стекляшке у педучилища, а однажды в столовой бетонного, в том здании, возле которого когда-то произошло побоище с милицией.
До 81 года свадьбы были веселее, вино лилось рекой, плясали доупаду. Вечер начинался обычно в семь часов, и до девяти сидели за столами – не спеша, пили, закусывали. На конце стола всегда хватало места и нам с Чижом. Часто нас сопровождали в этих походах моя жена и холостяцкий друг Чижикова по выпивкам и прочим похождениям Валера
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).