Звонок мертвецу (сборник) - [163]

Она качала головой и все твердила, что я несправедлив, что я ошибаюсь, но я продолжал говорить.

— Мой друг Арт убит во сне, не успев даже подумать о смерти. У него имелись серьезные связи, у этого парня. И распространялись они довольно широко. Он был мужественный человек, герой итальянской кампании в последней войне. И вот он один полез делать весьма опасные розыски, но он профессионал, газетчик, он делал это для себя. Он выяснил, кто такой Лоудо. Но тут же был убит. И здесь, среди всеобщей расчетливости и осторожности, в дело вторглась случайность... случайность, позволившая применить трюк.

— Трюк?

Голос ее стал тих, лицо ничего не выражало.

— Записывающее устройство в твоем офисе, это, конечно, не случайность, а закономерность, и то, что оно помогло тебе записать мой разговор с Артом в то утро... Случайность здесь то, что я в то утро оказался у тебя. Нет, ты не подслушивала под дверью, когда я говорил по телефону. Ты просто потом, когда я ушел, прослушала полную запись нашего с ним разговора. И потом сделала один телефонный звонок. Всего один, моя радость. И Арта не стало.

— Нет!

Я пожал плечами:

— Неважно, кто и как, подробности не имеют значения, да они и отвратительны мне, достаточно того, что я видел. Даже думаю, что мне было бы легче, если бы я знал, что ты это сделала собственноручно. Но главное в том, что Арт убит. И в это же время ваши люди гонялись за теми двумя ребятами из Лиссабона. Игра была вся ваша, я мог только наблюдать, даже вычислил, когда уберут второго, пытался вытащить его... Но у тебя там ребятки оказались попроворнее, они опередили меня, и парню пришлось помирать. Он умер у меня на руках. Убитые тобою никогда не умирали у тебя на руках? Нет? Жаль, это впечатляет.

Я откинулся на спинку кресла и вытянул ноги.

— Думаю, теперь ваших будут брать одного за другим, и схватят столько, сколько их окажется...

— Пожалуйста, Райан...

— И меня ты тоже использовала, малышка. Я огорчен этим. Огорчен потому, что, когда груз всплыл и все стало очень горячо, ты вызвала свои войска, все большие убийцы с пушками собрались сюда со всех концов страны. И я был в списке убитых. Ну вот я и подумал: полиция просто мечтает за один раз прихлопнуть целый такой букет. Вот как вышло, что я связался с копами. Я увидел вдруг, что просто обязан им помочь собрать эти цветочки. Я вдруг подумал, что, изображая перед копами бравого гангстера, я не стану от этого крупным противником всякой швали, и вообще, подчас приходится сыграть и в те игры, которые ты ненавидишь.

Я сильно, глубоко вздохнул.

— И вот внезапно я возненавидел всю эту погань еще больше, а знаешь почему? Потому, что я полюбил. Впервые полюбил, а теперь не знаю даже, смогу ли когда-нибудь полюбить еще. И я впервые почувствовал ужас. Вот я прохаживаюсь по этой комнате, и ужас обступает меня со всех сторон. Он повсюду. Во всем и повсюду. Ошибки,,,

Из-за моих ошибок по всему миру расселился этот кошмар.

Я потихоньку начинал думать, что успею вынуть свой ствол до того, как она сможет шевельнуться. Она доказала мне, что я ошибался. Я был прав лишь в том, что ужас повсюду.

Я увидел ствол бесшумного автоматического пистолета, нацеленный в мою голову. Очаровательная вещь — это бездонное черное око, оно завораживает. А над ним я видел улыбку Кармен. Сначала эта улыбка была натянутой, но постепенно смягчилась.

Как она все-таки красива!

Я пожал плечами, мысленно измеряя расстояние между нами. Попытаться, конечно, можно. Почему нет? Но вряд ли стоит торопиться. Мне вообще не хотелось двигаться.

— Ты прав во всем, ты все здорово вычислил. — Она повернула голову и встряхнула волосами. — «Питер Ф. Хэйнис III» это лишь вывеска. Весьма солидно звучит, не правда ли? Лучшего места не найти, чтобы припрятать все, что хочешь. Прекрасный способ держать в руках ключ ко всему нелегальному персоналу, сидя в официально зарегистрированном учреждении. А когда кто понадобится, стоит только... Моя картотека персональной корреспонденции будет понятна лишь опытному эксперту-шифровальщику, а для любого человека со стороны она просто бессмысленна и неинтересна.

Я смотрел на нее и даже позволял себе сдержанно улыбаться. Она продолжала:

— То, что я сказала тебе сейчас, может стоить жизни чуть ли не всем членам организации.

А я смотрел на нее и думал, что теперь это все уже слишком поздно.

— Что ты можешь сделать, Райан?

— Не знаю.

— Можешь убить меня?

— Нет, — сказал я и не солгал. Я действительно не хотел и не мог убить ее.

— Тебе никогда не шло быть гангстером... Если ты сейчас не убьешь меня, что со мной будет?

— Одно из двух, милая. В этом штате запросто хватит твоих дел, чтобы сесть на электрический стул... Или, при очень хорошем адвокате, можно рассчитывать на пожизненное заключение, а там слишком много времени для размышления. Нет, я бы не мог жить такой жизнью, уж лучше быть мертвецом.

Ее лицо прояснилось, отсвет фонаря отразился на влажных дорожках, проложенных слезами по ее щекам.

— Тогда лучше ты убей меня, Райан.

— Какая разница, кто это сделает?

Я мог, конечно, выполнить ее просьбу, но...

— Разница есть, — сказала она.