Звонок - [2]

Мой сосед налил себе вина из большого кувшина и, промочив горло, продолжал:

- Эти открытия были чрезвычайно важны для науки, но подумайте, какую пользу они принесли технике! Разве часы когда-нибудь ходили так точно, как сейчас, после того как Гюйгенс придал им маятник? Только недавно мой знакомый привез пз Лондона карандаш, наполненный плумбаго. Сударь, наши прежние, свинцовые, рядом с ним - просто варварские орудия!

"Он говорит о графите", - подумал я и спросил с деланной наивностью:

- А как вы думаете, гусиное перо, которым мы сейчас пишем, тоже будет заменено чем-нибудь другим?

- Несомненно! - вскричал мосье Вьетан. - Почему бы не делать перья из какого-нибудь другого материала? Хотя бы из того, что сейчас привозят из Америки. Если там растет такое чудо, как хинное дерево, почему бы там не расти деревьям, из которых можно делать перья?

Мой собеседник снова влил в себя кружку вина и задумался.

- К сожалению, - заговорил он после паузы, - я уже стар и не успею написать об этом, к тому же у меня нет писательских способностей. А вот вы, приятель, гораздо моложе меня, знания у вас есть, и я уверен, что вы хорошо владеете пером. Вы должны...

- О чем это вы? - подозрительно взглянул я на него.

- Вы должны описать, как будет выглядеть мир через двести-триста лет. Если вы будете опираться на нынешние великие открытия, вам это будет легко. Напишите фантастическую повесть!

Сердце у меня заколотилось. Я присмотрелся повнимательнее: конечно, это был Главный редактор! Но теперь не я у него в руках, а он у меня! "Ну погоди, - подумал я, - уж я тебе сочиню такое, что тебе небо с овчинку покажется!" Прежде всего я притворился, что ничего не понимаю, а потом самым сладким голосом, каким только мог, спросил его:

- А вам известно о последних опытах Герике?

- Каких же это? Я что-то не припомню, чтобы после магдебургских полушарий у него были более важные открытия.

- Я говорю о его опытах с серным шаром, проделанных два года назад.

- Ах, это! - он презрительно махнул рукой. - Игрушка! Уже известно, что серный шар притягивает бумагу, если его потереть рукой.

- Говорят, из шара Герике летели искры, - попытался я подсказать.

- Ну и что из того? - презрительно скривился он. - Игрушка!

"Игрушка! - подумал я. - Электрические явления для тебя игрушка, а карандаш - великое изобретение! И ты еще думаешь о фантастическом произведении, посвященном 1965 году! Ну, погоди ж ты..."

Я саркастически усмехнулся, но напустил на себя вид серьезный и даже равнодушный.

- Ваше предложение написать фантастическую повесть звучит неплохо, - сказал я. - И я над этим подумаю. Дам вам ответ ну, скажем, через месяц. Встретимся тут же, в таверне, прибавил я, доставая деньги и подзывая хозяина, чтобы расплатиться.

Мой план мести Главному редактору был очень прост. Я хотел доказать: то, что сейчас считается игрушкой, в будущем может стать определяющим для науки и техники. "Вот бы мне сейчас пригодилось маленькое динамо на четыре лошадиные силы", - пришло мне в голову. Но я тотчас же чуть не расхохотался. Динамо в 1665 году? А где же цехи и мастерские, в которых можно было бы изготовить ротор, статор, обмотку и прочие детали? Но если б даже они были, где взять нужные материалы? Допустим даже, что мне удастся сделать такое маленькое динамо, - чем я буду приводить его в движение? Паровой машиной, которая будет изобретена только через сто лет? Хорошо было Марку Твену, который позволил своему герою построить в VI веке телефон и железную дорогу: он не был связан научной истиной. Но попробовал бы я сам написать что-нибудь в этом роде!

Что мне оставалось? Построить электростатическую машину, какие показывают в школе? Это было возможно, но ведь на самом деле должно пройти еще лет восемьдесят, прежде чем эта машина будет действительно построена.

После долгих размышлений я пришел к выводу, что легче всего будет построить электрическую вольтову батарею. По конструкции она проста, а с таким источником электрического тока мне удастся зажечь электрическую лампочку или показать еще какой-нибудь эффектный опыт с электрической энергией.

Задумано - сделано! Я тотчас же принялся за работу. С медью у меня не было трудностей - ее употребляли повсюду для изготовления кухонной утвари, и медник без всякого труда сделал для меня несколько пластинок. Намного труднее было с серной кислотой - в эту эпоху она еще не применялась в промышленности. Кажется, ее ыожно было отыскать в аптеках, но настоящими ее потребителями были алхимики. Они получали серную кислоту, обжигая медный купорос и улавливая пары в сосуды с водой, но я решил внести усовершенствования в это дело. Я раздобыл серы, смешал ее с селитрой, зажег, а после сгорания улавливал газы в воду. Таким образом я получил немало купоросного масла, которого достаточно было добавить к дистиллированной воде, чтобы получить нужную мне разбавленную серную кислоту. Я очень гордился собой, так как, строго говоря, открыл принцип заводского получения серной кислоты. Но что из этого? Ведь уже в 1666 году это же проделал француз Лемери, и вся честь открытия досталась ему, а не мне. Как плохо родиться слишком поздно!