Звонкая мелочь времени - [8]

Шрифт
Интервал

– У них такие же разъемы, как у нас? – удивилась Енька.

– Нет, что ты. – Рыжий усмехнулся. – Другие. Но принцип тот же, поэтому переходники никто не отменял. Вообще у меня такое ощущение, что в какой-то момент они перестали совершенствовать механические вещи, перейдя на что-то другое. Кстати, медленный танец. Пойдем?

Это были «Цветные дни» Лео Брагиса, сентиментальное регги. Его любила напевать мама Люба, возвращаясь с корпоративных вечеринок или немного перебрав пятничного коньячка. Енька к песне была равнодушна, но от предложения не отказалась.

– И когда мы отсюда сбегаем? – поинтересовалась она, положив голову на плечо Артему.

– Я рассчитываю за неделю разобраться. Если что – предупрежу заранее. – Тот воспринял ее вопрос всерьез.

Енька прижалась к парню покрепче. С одной стороны, это выглядело как проявление благодарности, а с другой, ей просто было приятно. Вокруг мелькали голограммки в виде пушистых котят. Они игриво дрались, двигая лапками в такт музыке.

Некоторое время танцевали молча. А потом Енька начала рассказывать. Танцы сменяли друг друга, за медленными шли быстрые – тогда ее монолог на время прерывался. Потом опять они перетаптывались, обнявшись, и Енька говорила и говорила.

Про бабу Таню, которая пережила трех мужей. Про маму Любу, которой с мужиками не везло хронически. Про Аню и Веру, подружек, с которыми она в первый раз полгода назад пробовала мартини, сидя на крыше школы.

Про Егора, который твердо решил поступать в летное училище после двенадцатого класса и который в чем-то молодец, а в других вещах – тормоз похлеще стояночного.

– Он твой парень? – спросил Артем.

– Да так, – смутилась Енька, ругая себя, – целовались.

– А я никогда не целовался.

И было непонятно – то ли это намек, то ли попытка давить на жалость, то ли просто само ляпнулось. Енька не собиралась облегчать Артему задачу. Раз уж выбрал роль рыцаря, который должен все делать первым, так пусть ей и соответствует.

А потом загорелся свет, и Инна потребовала, чтобы все очистили центр зала.

– Дамы прощаются с кавалерами! – громко скомандовала Алька.

Енька быстро чмокнула Артема в щеку и отпрыгнула, но он даже не попробовал прижать ее к себе.

– До завтра. – Он подмигнул. – И – никому! Хорошо?

– Могила! – подтвердила Енька.

Мальчишки собрались у стены, в ней открылся проем. Последним убежал кавалер Альки – Енька успела заметить, что перед этим он крепко прижал девушку к себе и крепко поцеловал. Енька почувствовала приступ зависти.

Перед сном она попробовала проанализировать происходящее. Егора и все, что осталось там, в девятнадцатом году, надо было выбрасывать из головы. Тём-Тёмыч оказался интересным и, как наверняка выразилась бы мама Люба, «перспективным» молодым человеком. Мама Люба вообще постоянно искала перспективных и интересных, но, на взгляд Еньки, при всей мудрости идеи реализация каждый раз оказывалась ужасна. Таких монстров, что мама приводила домой, трудно было найти даже на ВДНХ, в районе, который недавно, после затеянной и незаконченной реконструкции, превратился в натуральную свалку.

Нет, они все пользовались нормальным парфюмом и мылись каждый день, но в головах у них были такие тараканы, что Енька опасалась спать через тонкую стенку от этих людей. И каждый раз, когда очередной ухажер сваливал от мамы Любы или когда та, осознав ошибку, выставляла вещи мужчины на лестничную площадку, дочь вздыхала с облегчением.

Артем явно был другим, хотя свои зверушки обитали и у него в голове. Но в этом случае Енька представляла скорее котят, нежели тараканов.

Заснула она поздно – давно уже перестали шептаться двенадцатилетние непоседы и хлопать дверями личных комнат девочки постарше.

А проснулась – это уже становилось привычным – в другом месте. Теперь она сидела в глубоком мягком кресле. Одна ее рука покоилась на колене, а вторая лежала на боковинке, и из вены торчала игла, по которой в прозрачную трубку, уходящую куда-то за кресло, медленно стекала кровь.

– Не беспокойтесь, это обычные анализы, – произнес стоящий рядом с ней высокий человек с обесцвеченными волосами и азиатскими чертами лица. – Точное число, когда вы родились?

– Семнадцатое декабря, – удивленно ответила Енька, пытаясь окончательно проснуться.

Она находилась в очередном абсолютно белом кабинете, но на этот раз с тремя креслами, стоящими в ряд, и длинным серым столом напротив с кучей ящичков на нем.

– Две тысячи третьего, правильно? – уточнил азиат. Девушка отметила, что он одет во что-то странное, вроде комбинезона, но с кучей замочков, цепочек и браслетов, пришитых или обтягивающих тело в самых разных местах.

– Да, две тысячи третьего.

Человек отвернулся от нее и сказал кому-то:

– Ну что вы все как с ума сошли! Ей пятнадцать с половиной, все абсолютно законно, и документы подтверждают! Еще полгода в карантине!

Енька повернула голову, но из-за кресла не смогла разглядеть того, к кому обращался ее собеседник.

– Ну, после дого как мы ее сюда принесли, эдо уже пересдало быдь законным, не правда ли? – отметил ехидный женский голос. В нем, в отличие от мужского, чувствовался акцент – но слова звучали правильно, не коверкались, разве что были слегка стерты различия между глухими и звонкими согласными.


Еще от автора Эльдар Фаритович Сафин
Алхимия

Бывшего солдата, а ныне студента университета, посылают на неисполнимое и опасное магическое задание, потому что он самый удачливый вор на десятки дней пути вокруг, а может, и самый удачливый в мире. Но любая удача кончается…Рассказ занял первое место на осеннем конкурсе «Рваная грелка» 2018 года.


Рыжие псы войны

Это не было простым нашествием степняков. Это была Орда — огромная армия кочевников, в которой вместе с кочевыми народами воюют племена орков, гоблинов, троллей и кто знает какой еще нечисти. Империя людей обречена погибнуть, ее города станут развалинами, а тот, кто был имперским принцем, станет мальчиком на побегушках у ордынцев. Его зовут Дайрут, и он — один из Рыжих Псов великого хана. И пока он режет врагов во славу Орды, тайные силы строят свои планы на него и его будущее.


Ты веришь в Кошкофею?

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кровавые сны владык

Армия хаоса пыталась захватить этот мир еще в древности — но местный бог, Владыка Дагеррай, смог отбить атаку. Теперь храмы Владыки разрушены, его вера забыта, в городах империи стоят лагеря орков и пасутся кони степняков. Грядет последняя битва, которая решит судьбу этого мира. Юная королева людей, ставшая правительницей Орды, воин-калека, изгнанный своими братьями Рыжими Псами, деревенская ведьма и бывший организатор Арены, маг-отшельник и Алая звезда — в этой игре слишком много игроков, чтобы финал обошелся без крови.


Последнее танго на Марсе

«…Потягивая приятный кисло-сладкий напиток, включила домашний смарт.Выскочили сразу три новых сообщения: квитанции об оплате.– Па-а? – недовольно протянула Полина. – А мы разве в этом месяце за воздух не платили?– Платили, – вздохнул отец. – Теперь новые тарифы, генераторы на планете еле тянут, менять их надо. Оттого и сборы. Прислали уже?– Угу, – отозвалась Полина…».


Танец с зеркалом

Эта книга серии «Зеркало» устроена чуть иначе, чем предыдущие: в каждом блоке три рассказа – мужской, женский и соавторский, что позволяет не только увидеть противоположные точки зрения, но и проследить, как они пересекаются, рождая нечто новое. Авторы ведут завораживающий путь от рождения к смерти, рассматривая каждое мгновение как набор определенных движений, формализованных в виде танца. Вальс и фокстрот, брейк и хоровод, танго, макабр и пляска смерти выворачивают наизнанку представления о мире и героях, создавая причудливые вселенные, расположенные рядом с нами – в наших фантазиях, в будущем, прошлом или даже в наших старых школьных тетрадях. Это не противопоставление мужского и женского, не сравнение и не поиск пересечений: это генезис мужского и женского. Это танец. И авторы приглашают читателя присоединиться к нему. Иллюстрации Арины Щербининой.


Рекомендуем почитать
Дракоты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Случай на стройке

Заблудиться можно в лесу. Заблудиться можно в городе. Но чтобы в строящемся доме… И особенно, если заблудившийся – прораб, который работает на нём и знает дом, как свои пять пальцев.


Пепел: Мир праху моему

В нашей жизни ничего не предопределено заранее. Никакие Сатурны с Юпитерами не несут ответственности за наши судьбы. Лишь досадные совпадения заставляют нас верить в обратное. Однако, именно такая цепочка досадных совпадений и привела Семёна к столкновению с тем, что он двадцать пять лет считал выдумкой и бреднями. Но как взмах крыла бабочки может вызвать шторм на другом континенте, так и новые обстоятельства ведут к новым испытаниям. Иногда и к таким, с которыми справиться может далеко не каждый.


Медбрат Коростоянов (библия материалиста)

Вот он, герой нашего времени. Не морпех, не «брат 1» и не «брат 2», не каратист-опер, не ушлый спецагент. Не вечно в претензии на судьбу, ноющий псевдоинтеллигент, у которого все кругом виноваты, оттого, что вовремя не подстелили под ножки ковровую дорожку. Не самоедствующий женоненавистник, не бунтующий бездельник-всезнайка. Простой человек, честный, звезд с неба не хватающий, но имеющий свою правду. И автор выполнил его желание – поставил на пути героя всякую потустороннюю нечисть, и вложил ему совесть в сердце, а в руки автомат.


Тринадцатый череп

Они боги. Им поклонялись все народы Земли, начиная с древних египтян и индейцев майя. Они виновны в гибели Атлантиды и могуществе Гипербореи. Они впервые применили ядерное оружие на нашей планете, за тысячи лет до Хиросимы. А их реактивные корабли – виманы – наводили ужас еще на древних индийцев. В арсенале богов хрустальные черепа – хранилища вселенской мудрости. С их помощью они могут получить любые знания. Но что будет, если один из черепов окажется в руках смертных, жаждущих мирового господства? У древнеегипетского бога мудрости Тота впереди всего лишь вечность, чтобы найти ответ на этот вопрос.


Пушистые технологии викинга П. Сидорова

Многочисленные события и документальные факты в этой невероятной истории, несомненно, соответствуют действительности!И завязаны в неудержимую, можно сказать, бесконтрольную и даже, скажем прямо – безответственную! – фантазию автора. Знаете ли вы, мои доверчивые друзья, что наша жизнь удивительным образом подчинена Могущественным Прогрессивным Пушистым технологиям?! И каждый может совершенно неожиданно обнаружить, что он, оказывается, Потомственный викинг! Или, что еще невероятнее – частично возрожденный Легендарный Кентавр!.


Вдоль по лезвию слов

Творчество Тима Скоренко – писателя, поэта, музыканта, журналиста, популярного блогера, путешественника, человека тысячи других увлечений – настолько же разносторонне, как он сам. Любитель экспериментировать, он редко когда пишет похожие друг на друга рассказы. Вещи, выходящие из-под клавиш его клавиатуры, всегда резкие, неожиданные, задающие непростые вопросы – и одновременно с тем увлекательные и запоминающиеся.


Мастер дороги

Первый рассказ Владимира Аренева вышел на бумаге в 1998 году – пятнадцать лет назад. С тех пор было несколько романов и авторских сборников, множество рассказов и повестей в журналах и антологиях, несчетное количество критических статей и рецензий, премии – «Лучший дебют» Еврокона, «Звездный мост», Беляевская. И вот выходит очередная книга – сборник «Мастер дороги», своего рода веха, промежуточный итог творчества автора.


Игра в классики на незнакомых планетах

Ина Голдин интересна не столько тем, что она много лет назад уехала из России и живет в Париже, и не тем, что она профессиональный лингвист (хотя и это тоже представляется любопытным: особенности жизни, окружение, род занятий всегда оказывают влияние на творчество писателя). А интересна она в первую очередь глубиной и вдумчивостью своих текстов – о чем бы ни писала. Мы предлагаем вам почитать ее рассказы – и тоже задуматься.