Звёздный смех - [18]

А царь за всю Державу хлопотун…

Вот, если б родила царица сына…

Да уж давно на языке типун,

Но всё с царицей сладу нет и ладу.

Опять же, внуков хочется царю…

А тут министры мутят до упаду…

«Отстаньте все, я что вам говорю!

Пущай хучь кто мне жалуется ноне,

А свадьбе быть, назначу день и час!»

Царь от себя своих министров гонит,

И даже шут словил державу в глаз.

А дочки затеваются по новой

И генералам свой наказ дают,

Мол, принесите нам тотчас обновы,

Что во дворцах принцессы одиют.

Нам даже змеи в этом не пеняли

И были в моде нонешней сильны…

Опять в кабак вояки побежали,

Куда ж ещё, коль нет нигде войны.

За туфли, да за ленты, да за шляпки

Пришлось им снова выложить кошель.

На этот раз у них горели пятки, —

Брешь в капиталах выбита, не щель.

Иван спросил с них денег ровно втрое,

Обчистил генералов до трусов.

И то сказать, где видано такое, —

Отдали сами всё без лишних слов.

Царевны-то давно уже смекнули,

Что выбрался солдат из передряг,

Но, как сказать родне, что их надули,

Когда у всех границ топочет враг!

И разве же цари когда поверят,

Что лишь солдаты могут их спасти?

Для генералов нараспашку двери,

А для солдат — обойма хворостин.

Опять царевны думу коллективно

Ночной порой жужукают во тьме…

Им всем обидно, больно и противно,

Что не солдат — герой меж царских стен.

Однако замуж тоже им не сладко

Идти за тех, кто подлостью богат.

Решили всё царю поведать кратко,

А там, что будет. Выручит солдат.

Они его сыскать решили сами,

Уговорить явиться во дворец,

Единогласно трями голосами.

И пусть на них рассердится отец!

Глава X

Карета мчит по городу, в карете,

Седалищами пробуя ухаб,

Сидят, как на гвоздях, царёвы дети, —

Чей дух досель в скитаньях не ослаб.

Они вдали от дома помудрели

И возмужали, — польза есть во всём.

И, если посмотреть, на самом деле

Они бы горы сдвинули втроём.

Язык, как говорят, приводит в Киев,

А тут всего-то надобно кабак

Сыскать с солдатом. Кони, торбы выев,

Скакали борзо. Ваня тайный знак

Расположил над дверью заведенья, —

Дракон три жестяные сплёл главы…

И девушки, увидев оперенье

Дракона, вожжи, словно тетивы,

Враз натянули, кони тут же стали.

Царевны в дом вбежали, торопясь.

Иван в корчме прижился без печали

И восседал за пивом, чисто князь.

Его невеста всё смекнула быстро,

Кабак — на ключ, а пироги — на стол.

И самовар запел в своём регистре,

И разговор волнующий пошёл.

Иван никак царю не соглашался

Предстать пред очи, он, мол, не дурак.

Раз с полководцами так облажался,

То уж царю не дастся он за так.

Царевны в рёв, к нему и так, и эдак,

Мол, не губи, солдатик, будет срам,

Коль отдадут нас замуж в форме бреда

За подлецов, и с горем пополам

Не доживём до старости, как пить дать.

Тут Акулина встряла, молвив так:

«Тем генералам не мешает всыпать,

Принцесс отдать за вралей — полный мрак!»

Ивану просто некуда деваться

От четырёх, прижавших к стенке, баб.

С одной-то спорить нечего пытаться.

Он после пива стал в коленках слаб

И согласился, но с одним условьем,

Чтоб не забрили в армию его.

Решил сменить солдатское сословье

Он на очаг семейный. Ничего

Ему вдогон подруга не сказала,

Лишь три яйца в котомке подала.

Иван же, озадаченный немало,

В карету сел. Такие, брат, дела.

А младшая принцесса, ровно кучер,

На облучок вспрыгнула и — вперёд.

Над всеми ними вновь сгустились тучи,

Не Бог, так чёрт их точно разберёт….

Глава XI

Как скачет шут, глумясь и кувыркаясь,

Так время мчит по кругу хоровод

Своих минут. Мы, счесть года пытаясь,

Запомнили хотя б единый год?

Людская память, как мешок бездонный,

В него попрятав зрелища и хлеб,

Подчас, ведёт себя, как тать безродный,

Образчик тварный, милостью судеб.

По Образу — подобие невзрачно

И век от века жиже и наглей,

Хотя живёт оно столь зло и смачно,

Что уж не видит скорбности своей.

Его прогресс — в полётах над планетой,

Где в облаках ни смрада, ни плевков,

Лишь части испоганенного света,

Что столь прекрасны из-под облаков.

И то сказать, как люди ненасытны,

Всего им мало, жаль, что жизнь одна.

Да и когда они звучали слитно,

И были ли такие племена?

Раздоры, сплетни, драки, неустройства

И жалобы, и требованье благ, —

Всё это человеческие свойства, —

Всего побольше надо и за так.

И лишь народ, что, как рыбёшка, бьётся

Над пропитаньем и ученьем чад,

За малость Богу благодарен, солнцу,

И каждому мгновенью жизни рад.

И наш Иван строптивиться не мыслил,

Он не искал богатства или благ,

Лишь думал, как бы щишки не прокисли,

Пока к царю он едет, так-растак.

Царёвы дочки весело щебечут,

Его пинают, щиплют, мол, чудак,

Всё будет замечательно, и неча

Тебе заране думать, будто враг

Тебе папаша наш. Он благодетель

Народам, самый мудрый, щедрый царь,

С утра до ночи детушкам радетель

И наизусть чтёт сто один тропарь.

И, если что случается плохого,

То тут не царь в потравах виноват.

Казнит министра одного-второго

И вот уж снова мил и тароват.

К нему крестьяне ходят с челобитной,

Не все доходят, — не его вина.

Он хлебушек предпочитает ситный,

Стерлядку и бокал-другой вина…

Он спортом бредит, жаль, замёрзли реки,

А до Крещенья дюже далеко…

Наш царь-отец лишь только сморщит веки,

Как все ныряют хором глубоко.

И так за восхвалением папаши

Они достигли цели вдругорядь.

Эх, грешные нас губят мысли наши…

Как пред царём, да с мыслями стоять!