Звёздный смех - [16]

Прокинула, и вот не пред дворцом

Они с Иваном стали, а в пещере.

Дворец исчез по воле волшебства.

«Клади яйцо в суму свою скорее,

Дворец построим мы, как дважды два,

Но ты иди к сестре моей, томится

Она недалеко, рукой подать.

Там тоже змей, он людоед, не птица,

Однако надо нечисть обротать!»

Иван котомку вскинул плечевую

И зашагал, насвистывая, прочь.

Он был готов пуститься в плясовую,

Когда б не средней барышне помочь…

Дворец сиял серебряною крышей,

Всё повторилось, словно в зеркалах.

Но змей другой, — шестью главами дышит,

А тоже сдох, как тот, увы и ах.

Царевна то смеётся, то рыдает,

Аж намочила в платьице подол.

Дворец в яйце, змей тихо догорает,

Иван простился и к сестре пошёл.

А младшая, строптивая зараза,

Жила в хоромах змея золотых.

Ивана приняла она не сразу,

Пришлось ей два яйца достать других.

Тогда она не стала сумлеваться,

Приветом от сестёр своих сильна,

Ивана накормила и остаться

Ему велела в спаленке она.

А змей её был девятиголовый,

Умён не по годам, хитёр и зол.

И плюхнулся он тушей стопудовой

На свой златой сияющий престол.

Царевна тоже склянки заменила

На всякий случай, думала она,

Что змей без волшебства такая сила,

Что, хоть бы с кем, а справится одна.

Солдат победой был весьма утешен,

Двоих чудовищ взял, как ни крути.

Его поход и начался, успешен,

И бой последний встренул на пути.

Но вот он смотрит — змей-то, слава Богу!

Сидит и пышет, хоть беги и плачь.

Солдат дрожит, но день идёт к итогу,

Он либо жертва, либо он — палач.

Змей пропыхтел: «Ну что, спужалась, мошка,

Поди, не видел стольких-то голов!»

Иван промолвил: «Погоди немножко,

Двоих я шлёпнул и тебя — готов!»

Взъярился змей, хвостом швыряет мебель,

От злости люстру оторвал с цепей…

Но всё по плану в сказках, — быль и небыль, —

И надо всё писать, как у людей.

Про русский дух змей просто рвёт и мечет,

Ивану гнёт, как шкуру будет драть,

А наш солдат ему про чёт и нечет,

Мол, неча, змей, заране душу рвать.

Царевна кубок змею нацедила

И белой ручкой смело подаёт,

А змей её, ипическая сила,

Хвостом обнял, да к сердцу так и жмёт!

Иван стоит, смотреть нет сил, ярится,

Как выпил змей свой расчудесный яд,

Солдат отнял из лап его девицу

И кочергой сбил бошки все подряд.

Царевна плачет, ирода жалеет,

Мол, он святой, меня не обижал,

Однако же солдату душу греет,

Что он совсем всех девок доспасал.

Дворец законопатили в яичко,

Потом пошли и вывели сестёр.

А генералы этим милым птичкам

Уж наверху затеплили костёр.

Но вот одна загвоздка приключилась,

Царевен-то достали, а Иван,

Оставшись напоследок, эту милость

В дырявый, видно, положил карман.

Как вытащили младшую принцессу,

Никто верёвку Ване не всучил.

Все генералы — гады без подмесу.

Герой-то наш совсем наивный был.

Он слышал лишь приказы, да команды,

Служил весь век с семнадцати годков,

А потому от генеральской банды

Наполучал затрещин и пинков.

Но всё же он считал, что и принцессы

На этих повлияют подлецов,

Однако после эдакого стресса

Им трудно было сохранить лицо.

А генералы взяли с них подписку,

Чтоб рядом духу не было солдат.

Так генералы без большого риска

Пошли на подлость. Кто в том виноват?

Глава VII

Иван один остался в подземелье.

Прикинул так и так возможный шанс…

Он выпил бы сейчас какого зелья,

Но не имел в котомке даже шнапс.

И тут он вспомнил про змеиный замок,

Достал одно царевнино яйцо,

Всё, как она, исполнил без помарок,

И вот пред ним и замок, и крыльцо.

Взошёл наверх, а там и стол, и яства,

Поел солдат и, рюмочку приняв,

Закончил тут же вмиг свои мытарства,

Спать завалившись, сытый, как удав.

Наутро встал в принцессиной постели,

Весь оловянный замок обошёл,

Но змеи, видно, лестниц не имели,

Им и без лестниц, знамо, хорошо.

Чего там только не было, диковин

Заморских разных просто пруд пруди…

«Попил, собака-аспид русской крови!»

Иван подумал, — «ну же, погоди!»,

Собрал он оловянный дом в яичко,

Открыл второе, что из серебра,

А там узорны были даже спички,

И всяко-разно досыти добра.

«Вот так живут, подчас, иные люди,

Увешают все стены, потолки,

Но ничего полезного не будет

У них в дому, раз дело не с руки.

Мастеровых всё мене, бар всё боле,

А особливо в чине, да писак,

Но наша суетная злая доля

Из нас князей не сделает никак.

Мы то воюем, то ружьишки чистим,

То строим генералам терема…

Но сами так об ентом деле мыслим:

Не от большого, стало быть, ума

Живут в подобной роскоши бояре.

Вот, доведись попасть им в переплёт…»

С утра солдат был, кажется, в ударе,

Как гаркнет: «Чёрт богатых разберёт!»

Тут сразу чёрт и, этак, смотрит боком,

Копытом бьёт, как иноходец, он,

И хвост торчком… к нему солдат с наскока,

Мол, ну, попался мне, держись, долдон!

И хвать за рог нечистую-ту силу,

И ну вертеть её и так и сяк…

А чёрту уж ничто вокруг не мило,

Кричит: «Пусти, рог оторвёшь, босяк!

Проси, что хочешь, с этакой-то дури

И душу мне не надобно в залог…»

Солдат Иван лишь брови грозно хмурит,

Да чёрту молча скручивает рог.

Но, наконец, натешился детина,

Вскочил нечистой силе на плеча,

А чёрт лишь гнёт податливую спину,

Да скачет по пещере сгоряча.

Взнуздал его солдат, дворец упрятав

В яйца глубоком сказочном нутре,

И говорит чертяке: «Хватит прядать,

Скачи наверх, нечистый, поскорей!».

Тот только охнул, вздыбился и мигом

Ивана вынес из дыры на свет.